Под знаком «Черного Дракона». Книга 2. Предназначение - Горобенко Людмила

Он встал, не спеша и с гордым достоинством. Уперев руки в бока, заговорил с людьми низким глухим голосом:

— Надеюсь, вы понимаете, что ждет это тайное убежище, если по вашей вине мы не успеем к месту сбора? Хурх не из тех, кто любит долго ждать. Он не прощает провинности.

— Не горячись, Зуар, ты успеешь к месту сбора, – ответил ему тот, кто говорил со странным видением. – Мы говорили с Повелителем Теней. Он сам даст Хурху указания. Вы можете отправляться хоть сию же минуту, но на дворе разыгралась непогода, так что лучше остаться на ночь в замке. Твои воины устали и голодны. Ты можешь взять для них столько провизии, сколько потребуется. Брат Номис проводит тебя.

— Это все ваши проделки! Я не чувствовал приближения пурги! Вы специально вызвали снегопад, чтобы задержать нас, – нигрум повел носом, словно принюхиваясь, – я чую запах магии, Сакул. Я всегда узнаю ее и поэтому не доверяю тебе!

— Мы сотворили магический ритуал, Зуар, чтобы вызвать повелителя. Ты напрасно волнуешься, мы не держим вас. Как я сказал, вы можете идти хоть сейчас. – Сакул отстранился и указал на дверь рукой. В это время порыв ветра ударил в окна снежным зарядом, и они зазвенели тоненько и жалобно.

Нигрум покосился на окна, на стоявших в полном молчании храмовников, вздохнул и махнул рукой:

— Пошли, брат Номис, – обратился он, к стоящему рядом высокому человеку, – мои ребята и впрямь заслужили сытный ужин и ночь в тепле. Мы носились по горам несколько дней. Вскоре Орею придется заплатить за все годы нашего унижения, Сакул. Ты знаешь, как мы ждали этого дня! Хурх, хоть и напускает на себя много важности, все же не соврал – Орей не был готов к нашей атаке.

— Да, да, конечно, ему придется ответить за все, – поспешил согласиться с ним храмовник. Он отстегнул ключ от большой связки, висевшей на его поясе, и передал его брату Номису. Тот взял ключ и, не произнеся ни слова, пошел к двери. Нигрум угрюмо последовал за ним.

— Эти великаны, кажется, не отличаются большим умом, – я хотел было последовать за нигрумом и храмовником, но в последний момент передумал и остался у окна.

— Будьте готовы к утру, – сказал Сакул остальным собратьям, – выступаем на рассвете. Нужно исправить то, что натворил этот глупец. Необходимо вернуть девчонку до того, как армия Орея перевернет весь Эллимирийский мир в ее поисках. Наследник должен забрать элементы в Нижний мир и взять хранительницу с собой. Так приказал повелитель. Отсюда мы не сможем воздействовать на наследника и заставить его отказаться от своих поисков, а это почему–то очень важно для нашего господина. Взяв элементы с собой, он будет связан обязательствами и ему придется стеречь их, а не рыскать по свету в поисках опасностей.

— Почему же просто не устранить его? – спросил Сакула один из собратьев.

— Потому, что он очень важен. Только он сможет выполнить предсказанное оракулом. Он уже исполнил часть пророчества, теперь необходимо приостановить его. Когда придет время, он снова будет направлен по нужному пути.

— Кто же ведет его по этому пути?! – спросил другой храмовник, судя по голосу совсем молодой.

— Те, кому известна тайна жизни и смерти, – последовал ответ, и вслед за этим Сакул вышел из комнаты, дав понять, что вопросам и ответам пришел конец.

Я спустился со стены и, забившись в какой–то угол от ветра и снега, сидел там до самого утра.

То, что я услышал, привело меня в бешенство и разочаровало: я – простая пешка в чьей–то игре. Меня ведут по жизни, не спрашивая моего согласия, отнимая при этом все, что мне дорого. Проверют на прочность и сообразительность. Когда я не нужен, оставляют в покое до поры до времени, а затем снова вовлекают в свои игры. Наверное, так они поступили и с Тьедвальдом, а когда он поизносился просто вышвырнули в океан!

И что я могу им противопоставить?! Кому выразить протест?! Встать и крикнуть во весь голос, что не желаю участвовать во всем этом? Навряд ли меня услышат, а если и услышат, то все равно не ответят. Моя жизнь предрешена, кажется с самого рождения. Но я не желаю быть просто слепым орудием в чьей–то игре, пусть и очень важной. Я не пустое место, не игрушечный болванчик и не хочу, чтобы меня передвигали, как кому вздумается!

Пурга прекратилась, и снег растаял, словно его и не было. Я бессильно вздохнул, понимая в который раз, что все мои рассуждения, гнев и обиды ни к чему не приведут! Мне придется выполнить назначенное, даже против воли. И если этого не избежать, то я намерен хотя бы узнать, какие силы мной руководят. Ясно, что здесь сошлись силы Зла и Добра, но на чьей стороне я?