Нечаянный король - Бушков Александр

Слева, над высокой острой башенкой одного из лакейских флигелей, чуть левее старомодного прорезного флюгера в виде восседавшего на ветке ушастого филина, светилось нечто, вызывавшее в мозгу эти странные и непонятные ощущения, – некое зудение в глазах, мягкое давление на них, словно заноза ухитрилась проникнуть под череп и сейчас пронизывает его насквозь, не причиняя боли, но вызывая… Черт, как облечь в слова те неприятные ощущения, для которых и нет слов?

Будто мерцающий алый уголек, будто видимый вовсе и не глазами…

Он отвернулся. Двинулся по галерее, опоясывавшей весь второй этаж, не поворачивая больше головы к странному огню в ночном небе, но чувствуя его присутствие. Оказавшись у окна кабинета, заглянул внутрь.

Господа высокие министры, несмотря на поздний час, трудились рьяно. Мара сидела у компьютера, всеми десятью пальцами колотя по белой клавиатуре, над синим усеченным конусом вспыхивали географические карты, какие-то таблицы и списки, изображения гербов, орденов и мундиров, проплывавшие сверху вниз и снизу вверх, сразу из трех прорезей тянулись белоснежные листы, то недлинные, то скручивавшиеся в свитки. Примостившийся на резном подлокотнике ее кресла Карах временами вставлял словечко – и Мара то отмахивалась резким движением плеча, то выслушивала внимательно. Все прилегающее к столу пространство было завалено листами и свитками, эскизами ярких мундиров, картами.

Оба министра, как и полагалось в приличных королевствах, уже были титулованными господами. По размышлении Сварог присвоил Маре титул графини – чтобы не баловать ее особенно, с расчетом на будущее и возможные повышения за усердную службу, а Караха, изрядно поломав голову над нестандартностью ситуации, сделал-таки бароном. Новым циркулярам, о которых упоминал Костяная Жопа, это, если придирчиво вдуматься, все же не противоречило: ими запрещалось «возводить в дворянство и присваивать титулы неразумным существам, не принадлежащим к роду человеческому». И только. Здесь опять-таки крылась юридическая лазейка, простор для опытного крючкотвора: с одной стороны, Карах к роду человеческому безусловно не принадлежал, с другой же, как ни примеривайся, был существом вполне разумным, а следовательно, под циркуляр не подпадал. Именно так, мудро рассудив, решили обожавшие Сварога старцы из Геральдической коллегии – и недвусмысленно намекнули, что ждут от него очередных сложных сюрпризов, скрашивающих их скучнейшее доселе бытие. Сварог обещал непременно что-нибудь придумать…

Сварог тихонько вошел. Мара через плечо бросила на него затуманенный взгляд, бормоча:

– Королевский казначей обязан пребывать в ранге коронного советника… Тьфу ты, голова идет кругом!

– Ты, случайно, не слышишь каких-то странных звуков? – спросил Сварог насколько мог небрежнее.

В ушах у него стоял пронзительный вой. Мара вяло улыбнулась, пожала плечами:

– Только бумажное шуршанье. У меня этот звук скоро в ушах торчать будет, как пробки…

– А ты, Карах?

Серенький домовой выглядел понурым и неуверенным – дело тут, конечно, не в усталости, а в том, что он вопреки загадочным правилам этикета все же поневоле вторгся на территорию своего коллеги, вошел в замок.

– Да вроде бы ничего такого… – сказал он грустно.

– Иди за мной, – мотнул головой Сварог в сторону галереи. – А ты работай, работай, никаких вопросов…

Карах послушно плелся за ним, жался к ноге. Нагнувшись, Сварог привычно подхватил его, посадил на плечо и, стоя у балюстрады, показал в ночное небо:

– Вон там, левее филина… левее флюгера, я имею в виду. Светится там что-то красное или мне чудится?

– Над той крышей?

– Ага.

– Я же тебе говорил, хозяин, а ты не верил, – тихонько сказал ему Карах, щекоча ухо пушистой мордочкой. – Это и есть Багряная Звезда… – В его голосе сквозило удивление. – Оказывается, ты ее тоже можешь видеть, кто бы мог подумать… Я-то решил, что только такие, как я, могут…

– Красная? И словно бы мерцает? И в глазах какое-то неприятное давление чувствуется?

– Ну да. Не надо на нее долго смотреть, не стоит… Маре бы показать, только ей все равно не докажешь, она-то не видит… Потом-то все увидят, да поздно будет…

– А никакого воя ты и в самом деле не слышишь? – спросил Сварог упрямо.

– Да нет, ничего такого. Тишина кругом. Хозяин… Это все неспроста…

– Удивительно верное замечание, – фыркнул Сварог. – Ладно, иди работай. Маре – ни словечка ни о чем таком. Коли уж она и не видит ничего, и не слышит… Ну, живенько!