Это и моя война - Бушков Александр

Нет, вдоволь навоевавшись в прежней жизни, сейчас он не спешил грудью бросаться на защиту чужих идеалов… Однако бывают такие ситуации, когда стоять в стороне – значит опозорить себя прежде всего в собственных глазах.

Он уставился на коней как-то по-новому, словно впервые видел такую диковину. Только сейчас понял, что значила лошадь для людей в эпохи, предшествовавшие пару, бензину и электричеству. Единственная возможность относительно быстро перемещаться по земле и убегать от многих опасностей. Вот только коней нужно кормить, поить, ухитриться не загнать, уберечь от самых разных неприятностей. Ни его прежняя память, ни новые знания помочь не могли. Он помнил заклинания, с помощью коих графы Гэйры ненадолго оживляли павших лошадей, но эти фамильные фокусы следует приберечь на самый черный день – неизвестно, как выглядит оживленная заклинаниями павшая лошадь и какие эмоции это зрелище вызовет у окружающих. Лошадь может потерять подкову и охрометь. В подкову ей может попасть камешек. Ее нельзя поить разгоряченную. Он добросовестно попытался вспомнить все читанные когда-то романы, где в качестве подсобного инвентаря выступали лошади. Увы… Все герои, каких он помнил, браво скакали на полном галопе, загоняли лошадей десятками и тут же покупали новых или в худшем случае крали. Не подходит. Лошадей тут не купишь да и не украдешь – нужно еще уметь украсть. Что еще? Кажется, лошадям нельзя жрать клевер. Или это коров касается? Атос как-то говорил д'Артаньяну, что лошадь может поесть из яслей после другой, сапной, и околеть. Но как такие ясли распознать, и что такое сап, и есть ли он здесь?

Посмотрев на коней с некоторым уважением, Сварог сел в седло, перекрестился и тихонько сказал:

– Ну, выносите, залетные, что ли…

Дороги здесь, естественно, не было. Вокруг стоял дремучий лес, так и норовящий хлестнуть всадника по лицу колючей веткой или ткнуть в глаз сухим сучком. Именно здесь на их отряд напали гарпии. Трупы птиц со старушечьими головами не сохранились, наверняка пошли на корм местному зверью, а вот пара выгоревших до пепла прогалин Сварогу попалась, и редкие угольки смачно похрустывали под копытами лошадей. Сварог старательно вертел головой, аж шея заныла – вдруг мерзкие отродья снова налетят. Одному ему вряд ли удастся отбиться. И волшебный топор не поможет…

Обошлось. Никто на него не нападал, никто за ним не гнался, никто не следил из зарослей, решая, куда бы получше нанести удар.

Часа через два слева показался памятный ориентир – полуразрушенный черный замок. Теперь у Сварога было больше времени разглядеть диковинное сооружение. Точнее сказать, теперь он сам мог решать, когда можно подзадержаться на несколько минут, а когда следует торопиться.

Более прочего Сварога заинтересовали венчающие высокие башни усеченные конусы. Конусы целились раструбами в небеса и в прошлый раз показались чем-то вроде зениток. Теперь же, присмотревшись, Сварог решил, что ошибался.

Копыто задело камень, и тот покатился по откосу, задевая другие, выпавшие из обвалившейся стены, вздымая тучи пыли. И снова, как в прошлый раз, на стену шустро взобралось что-то серое, мохнатое, красноглазое, величиной с кошку, с коротким пушистым хвостом и круглыми ушами торчком, замахало лапками, запричитало.

Сварог помнил, что тварь эта неопасная, вроде домового. Пожалуй, будучи в компании, он вновь проехал бы мимо, но одиночество казалось невыносимым, а серое создание что-то вопило вполне членораздельно. В столь паршивом месте рад будешь и такому попутчику…

Поколебавшись, он повернул коня к замку, хотя уже успел отъехать на добрых два десятка уардов, а возвращаться – примета дурная во все времена и во всех измерениях. Присмотрелся внимательнее. Раструбы на высоких башнях походили на печные колпаки затейливой ковки, с фигурными прорезями – ничуть не похоже на ограду, зачем их там присобачили? И тут же на ум пришла догадка: конечно, это водосборники. Здесь, в этом сухом краю, где трава желтая, а облака поднятой пыли не оседают долго-долго, победит не тот, кто лучше вооружен, а тот, у кого есть вода. Конечно, если враг не возьмет замок штурмом, а перейдет к длительной осаде.

А прорези? Ну их, эти прорези. Что зря гадать? Может, причуда архитектора. Может, блажь начитавшихся книжек по архитектуре хозяев. Допустим, сделал архитектор водосборник, а тупой хозяин говорит: «Хочу, чтоб были прорези как у соседа». Архитектор сначала – понятное дело, рвать рубаху на груди, дескать, весь стратегический замысел ко всем чертям, а потом и согласится. Что ему, больше всех надо? А сам замок… Сварог мог и ошибаться, но стены выглядели так, словно над ними поработала орудийная батарея или звено вертолетов. Чрезвычайно похоже.