Вспомни о Флебе - Бэнкс Иэн

Доролоу промолчала, но осталась при своём мнении. Хорза выпрямился. Его слова прозвучали хорошо; у него было впечатление, что наёмники пойдут за ним, но где-то внутри, глубже того места, откуда шли слова, он чувствовал себя не более деятельным и живым, чем покрытая снегом равнина снаружи.

Они вместе с Вабслином и Нейсином ещё раз побывали в туннеле, осмотрели жилой отсек и нашли новые доказательства, что там жили идиране. Похоже было, что очень маленький отряд — один или два идиранина и, возможно, полдюжины меджелей, — захватив базу Оборотней, какое-то время оставался в ней.

Очевидно, они забрали массу стандартных рационов сублимированной пищи, к тому же два лазерных ружья, пару маленьких пистолетов, которые могла иметь база Оборотней, и четыре переносных прибора связи из склада.

Хорза прикрыл мёртвых Оборотней отражающей фольгой, которую они нашли на базе, а с мёртвого меджеля стянули полускафандр. Потом проверили, можно ли ещё пользоваться самолётом. Оказалось, нет; его микрореактор был полуразобран и при этом сильно повреждён. Как почти всё остальное на базе, он был без энергии. По возвращении на «Вихрь чистого воздуха» Хорза с Вабслином вскрыли скафандр меджеля и обнаружили едва заметные, но не поддающиеся ремонту повреждения.

Всё время, когда Хорза не ломал голову над их шансами и возможностями, каждое мгновение, когда удавалось отвлечься от предстоящей задачи, он видел перед собой жёсткое и застывшее лицо. Повёрнутая под прямым углом к телу голова, на ресницах белеет мохнатый иней.

Хорза старался не думать о ней. Это не имело смысла; ведь он не мог больше ничего для неё сделать. Он должен продолжать, должен осилить это дело, тем более теперь.

Долгое время он раздумывал, что делать с экипажем «Вихря чистого воздуха», и пришёл к решению взять всех в Командную Систему.

Головную боль ему доставляла Бальведа. Если она останется на борту, он будет чувствовать себя неуверенно, даже если оставит всю команду, чтобы присматривать за ней. Кроме того, лучшие бойцы должны быть с ним, а не сидеть на корабле. Проблему можно было устранить, убив агента Культуры, но все слишком к ней привыкли и даже чересчур ей симпатизировали. Убив Бальведу, он потеряет остальных.

— Итак, я считаю, что спускаться в туннель — безумие, — заметил Юнаха-Клосп. — Почему бы нам просто не подождать здесь, пока снова не появятся идиране, с этим драгоценным мозгом или без него?

— Во-первых… — Хорза всмотрелся в лица присутствующих, ища признаки согласия с роботом, — если они его не найдут, они, вероятно, и не появятся. Это идиране и к тому же тщательно подобранный экипаж первоклассных бойцов. В таком случае они останутся там навсегда. — Он посмотрел на изображение туннельной системы на экране, потом опять на робота и людей вокруг стола. — Они могут искать тысячу лет, особенно если отключилась энергия и они не знают, как она включается. А я полагаю, что они этого не знают.

— А ты, конечно, знаешь, — вмешалась машина.

— Да, — ответил Хорза, — я знаю. Мы можем включить энергию с одной из трёх станций: с этой, с седьмой или с первой.

— Они ещё функционируют? — скептически спросил Вабслин.

— Ну, они функционировали, когда я покинул планету. Энергию производят глубокие геотермические источники. Шахты пробиты сквозь кору планеты примерно на сто километров. В любом случае, как я уже говорил, внизу слишком много места, чтобы эти идиране и меджели имели хоть мизерную надежду провести основательный поиск без всяких поисковых приборов. Индикатор аномалий массы — единственное, что могло бы им помочь, а они его иметь не могут. Поэтому нам нужно идти.

— И воевать, — сказала Доролоу.

— Скорее всего нет. Они взяли коммуникаторы; войду с ними в контакт и объясню, кто я такой. Конечно, я не стану сообщать вам подробности, но мне кое-что известно о военной системе идиран, об их кораблях, даже об их персонале. Поэтому есть надежда убедить их, что я тот, за кого себя выдаю. Они не могут знать меня лично, но им сказали, что позднее будет послан Оборотень.

— Лжец, — холодно заявила Бальведа.

Хорза почувствовал, как атмосфера в столовой изменилась, стала напряжённой. Лицо женщины Культуры выражало твёрдую решимость, даже равнодушие.

— Не знаю, что говорили вам, Бальведа, — сказал он тихо, — но меня на борту «Руки Бога» инструктировали, и Ксоралундра рассказал, что идиранские ремонтники в чай-хиртси знали, что собираются отправить меня. — Он старался говорить спокойно. — О'кей?