Гражданин Галактики - Хайнлайн Роберт Энсон

Она раздраженно зафырчала:

– Сперва он будит порядочную женщину, когда она только что заснула, падает на нее сверху и чуть не убивает. Он такой отвратительно грязный, исцарапанный, в крови, и ему, конечно, понадобятся мои чистые полотенца, а стирка в прачечной теперь дорогая! Он голодный, а за жратву заплатить не может… И теперь он еще нахально требует, чтоб я бегала по его поручениям!

– Да не голодный я… И мыться мне не обязательно. Мне только надо видеть капитана Краузу.

– Не смей мне приказывать в моей собственной спальне. Больно уж ты скор, как я погляжу, да бить тебя было некому. Знавала я старого разбойника, у которого ты жил. Придется тебе подождать, пока кто-нибудь из ребят с «Сизу» не заглянет сюда попозже, тогда я смогу передать записку капитану. Она повернулась к двери. Вода в кувшине, полотенце на крючке. Да отмойся почище. И она вышла.

Мытье принесло облегчение. На туалетном столике Торби нашел пудру и замаскировал свои царапины. Матушка Шаум вернулась, сунула под нос Торби два ломтя хлеба, между которыми лежал толстый кусок мяса, поставила на стол кружку молока и молча вышла. Торби думал, что теперь, когда папы больше нет, он вообще не сможет есть, но оказалось, что может. Его волнение улеглось, как только он увидел матушку Шаум.

Она опять вернулась:

– Глотай-ка последний кусок да залезай. Говорят, они собираются обшаривать каждый дом.

– Правда? Но тогда мне лучше выбраться на улицу и удрать.

– Заткнись и делай, что я говорю. Давай, залезай.

– Куда залезать?

– Туда, она показала рукой.

– В эту штуку? В углу стоял встроенный диванчик. Недостаток его заключался в размерах: по ширине в него вполне мог поместиться человек, но длина была раза в три меньше, чем надо. Пожалуй, я не смогу сложиться и поместиться там.

Именно так и подумают фараоны. Скорей! она подняла крышку, достала изнутри какое-то белье, и в дальнем конце дивана-сундучка открылся лаз наподобие оконного проема, ведущий сквозь стену в соседнюю комнату. Вытяни туда ноги и не воображай, что тебе первому приходится тут прятаться.

Торби залез в диванчик, вытянулся вдоль стены, а лицо его оказалось как раз под крышкой. Матушка Шаум набросила на него белье, совсем спрятав его.

– Ну как, о'кей?

– Ага, конечно. Матушка Шаум! А он правда мертв?

Ее голос стал почти ласковым:

– Да, паренек. Это такой позор…

– Вы в этом уверены?

– Меня тоже сомнения мучили, я ведь так хорошо его знала. И я пошла посмотреть на помост. Он мертв. Но я скажу тебе, парень, на лице у него застыла усмешка, словно он их перехитрил. Да так оно и есть. Они терпеть не могут, чтоб человек избежал допроса. Она снова вздохнула: Поплачь теперь, если тебе от этого будет легче, только тихонько. А как услышишь кого-нибудь не дыши.

Крышка захлопнулась. Торби подумал, сможет ли он вообще дышать, но в сундучке были, видимо, дырочки для воздуха, внутри было душно, но вполне сносно. Он повернул голову, чтобы освободить нос от лежащего на нем тряпья.

И тут он заплакал, а потом уснул.

Он проснулся от звука голосов и шагов, и вспомнил, где находится, как раз вовремя, чтобы удержаться и не сесть. Крышка у него над головой поднялась, потом снова хлопнула так, что зазвенело в ушах. Мужской голос произнес:

– В этой комнате никого, сержант.

– Посмотрим, Торби узнал голос давешнего фараона. Ты еще там наверху не смотрел. Притащи-ка лестницу.

Голос матушки Шаум пролепетал:

– Ничего там наверху нет, сержант, это вентиляция.

– Я же сказал: посмотрим. Через несколько минут он сказал: Дай-ка факел. Вы правы, матушка. Но он тут побывал.

– Ох, да что вы?

– Там сзади оторваны доски, и пыль кое-где стерта. Я думаю, он пролез в эту дыру, спустился к вам в спальню и вышел.

– Черт побери! Так меня могли убить в собственной постели! И это называется полиция нас охраняет!

– Но вас же не тронули. Лучше бы вам теперь прибить эти доски снова, а то к вам залезет еще какая-нибудь нечисть Он помолчал. Сдается мне,

что он хотел спрятаться в этом квартале, но решил, что здесь слишком опасно, и вернулся в развалины. Если так, мы еще сегодня выкурим его оттуда газами.

Вы считаете, я могу теперь снова спокойно спать в своей постели?

– Да зачем бы ему сдался такой мешок жира?

– Фу, как грубо! А я-то как раз собиралась предложить вам промочить горло!