Корабли и Галактика - Иванов Алексей Викторович

— Только попробуй встать!.. — зверея от ненависти, тихо сказал Навк, с прутом в руке двинувшись к опричнику. Колтун сжался, прикрывая затылок. Хрип пустого автомата стал последней каплей, переполнившей чашу терпения. Бормоча ругательства, заливаясь слезами, Навк выволок из-под нар Колтуна жирную рогатую ящерицу. Та извивалась, кусалась и визжала, морда ее была перемазана белковой баландой. Навк своим прутом принялся лупить по этой морде. Черная кровь разбрызгалась по полу и стенам, упала горячими каплями на лицо и руки. Навк выбежал из барака, волоча дохлую ящерицу, потом вернулся и выбросил пластиковые ящики, выбросил все тряпье приспешников Ордала, двумя камнями высек искру и поджег все это. Острой железкой выпотрошив еще теплую ящерицу, он насадил ее на свой прут и начал жарить.

Запах жареного мяса как магнитом притянул к костру всех каторжников. Навк видел сквозь дым, как самый ужасный из них — карлик-старик без глаз и без кистей обеих рук — своими культями уже тянется к мясу, а изуродованное лицо его дрожит от непереносимой муки.

Навк оторвал от хребта ящерицы кусок для себя, а остальное отдал каторжникам.

Мясо словно само проскочило в горло. Навк и не заметил, как проглотил его.

Поднявшись, он взял прут и пошел в свой барак — спать.

Он думал, что его просто убьют во сне. Но его почему-то не убили. Он проснулся посреди ночи от того, что кто-то лизал ему руку.

Отдернув руку, Навк сел на нарах. Перед ним на коленях стоял давешний увечный старик-карлик. На слепом лице его было странное выражение. Культями он снова ловил руку Навка, а поймав, опять начал лизать. И тут Навк понял, что это вовсе не жест благодарности. Не имея пальцев и глаз, старик языком ощупывал перстень, найденный Навком на Олберане. Юноша в омерзении отнял руку.

— Что, брезгуешь? — тихо сказал старик. Навк поразился, сколько еще жизни, упорства и злорадства было в его голосе. — Брезгуешь, напарник? Я сразу узнал тебя. Кромлех! Я ждал. Я ничего не забыл.

— Чего вам надо? — спросил Навк, отталкивая старика и доставая свое оружие — стальной прут.

— Ай-яй-яй! — ответил старик. — Опять стало стыдно, Кромлех, что ты такой же, как я? Ничего, у меня теперь есть против тебя козырь!.. Или ты забыл нрав твоего дружка Наваги?

Глава 14

НАВАГА

Навага, Кромлех — Навк где-то уже слышал эти имена. Но где? Мысли с лихорадочной быстротой сменяли друг друга. Кромлех, вспомнил Навк, это человек, который был в разбитом корабле его родителей на Олберане. А Навага — ученик Корабельщика, который ударил его ножом в Храме Мироздания на Ракае.

— Ну что, узнал? — спросил карлик. — Не правда ли, кто бы мог подумать, что я так сильно постарею за эти годы? Просто ты был зеленый юнец, пацан, а я уже тогда был в годах, когда Корабельщик свел нас. Но я родился на Бон-Грассе, слыхал о такой планете? Наше солнце излучает омега-частицы, и люди Бон-Грасса растут только до семнадцати лет, а потом рост прекращается. Мы долго выглядим молодыми и лишь в глубокой старости быстро дряхлеем, вот как я сейчас, понял? К тому времени, как меня подобрал Корабельщик, я уже был торговцем оружием и детьми, контрабандистом, угонщиком, вором, грабителем, убийцей. По уши извалялся в грязи. Но вот не повезло мне! Механоиды подбили мой корабль, и я вместе со своими детишками рухнул на ближайшую планету. Это была проклятая Эрия, и мы свалились с неба прямо посреди вашего поганого Нанарбека. Уж на что детишки у меня закаленными были, да монахи эти в свое время так лютовали, что даже после своей гибели всему живому ужас внушали. Не зря их Изуверами звали. Ничего в Нанарбеке уже не было, одни развалины, а только страх такой, что мои детишки из корабля нос высунуть боялись. Сидели голодом, ревели, а боялись. Был у нас парень один по кличке Хрящ, живых людей руками рвал, а тут вышел в город, прошел сотню шагов и грохнулся — сердце, видишь ты, не выдержало. Короче, загибались мы в этом Нанарбеке, и детишки мои уж жребий кидать стали: кого на мясо пустить. И тут вдруг вижу я — идет по городу ваш Корабельщик, и ни в одном глазу! Ну, думаю, простите вы меня, детишки, выбирайтесь сами или подыхайте здесь, дело ваше, а мне с вами сидеть не резон. Руки в ноги — и дунул к Корабельщику. Так, мол, и так: пираты, выйти боятся, жрут друг друга; а про себя говорю, что юнга, и они меня силком держат. Старикан смотрит на меня — а я по внешности-то чистый молокосос, да еще красавчик такой был: ну, он и вывел меня из Нанарбека. Так я к вам и попал. Много, конечно, чудных мест с вами в Галактике повидал: Корабельщик нас учениками считал, а я одним ухом слушал, да все примечал, момента ждал. У нас бродяги-вакеро полно всякой чепухи болтают о забытых планетах. По большей…