Ксеноб-19 - Ливадный Андрей Львович

— Генрих прав. — Антон рассматривал схему ручного лазерного излучателя, найденного среди останков. Это заимствованная технология. Такие же излучатели монтируются на рагдах.

— Значит две цивилизации… А мы, выходит, третья раса, проявившаяся здесь уже после уничтожения колонии насекомоподобных существ? — вступила в дискуссию Дана.

— Да, это более всего подходит к реальному положению вещей. — Светлов встал, прошелся вдоль экранов, и, обернувшись, продолжил:

— Меня всегда удивляла тактика атакующих Цитадель механоформ. Хитвары держаться в стороне, первую волну атаки составляют рагды, олонги вообще не успевают выйти на дистанцию эффективной стрельбы. Три, ну максимум четыре хитвара могли бы разрушить оборону Цитадели, если бы атаку начинали они, пробивая своим мощным вооружением стены городских укреплений, открывая дорогу юрким рагдам, но они не делают этого, каждый раз атака завершается, едва начавшись — наши системы обороны уничтожают определенное количество механизмов первой волны, и вся армада прекращает наступление, поворачивает назад, иногда один или два залпа хитваров все же бьют по городским укреплениям, нанося колоссальный ущерб, но механоформы как будто не замечают этого, не делают никаких выводов, они тупо исполняют однажды заложенную программу, рассчитанную для противоборства с кем или чем угодно но только не с людьми.

— Зато их тактика идеально подходит для атаки муравейника. — Заметил Фогель. — Теперь мне понятно, почему у рагдов ограничена мощность излучателей. Ее достаточно чтобы прожечь хитин, и вообще, конструкция этих бестий идеально подходит для атаки такого «гнезда» — они способны продвигаться по тесным тоннелям, уничтожая многочисленного, но слабо защищенного противника. Хитвары вообще, по моему мнению, всего лишь «носители», на борту которых перезаряжаются, ремонтируются или даже воспроизводятся рагды. А олонги мощные, но медлительные служат для завершающей части операции — они призваны уничтожить атакованное рагдами гнездо, когда у дерева уже не осталось защитников.

— Да, согласен. — Клаус почесал затылок. Многие олонги оснащены химическим оружием, и я лично видел, как они опрыскивают деревья в черном лесу.

— Значит, наши предки сами того не подозревая спровоцировали появление механоформ? — Предположила Дана, которая в силу обстоятельств не могла принимать участия в многочисленных дискуссиях на эту тему и сейчас высказывала собственные догадки, приходя к тем же самым выводам.

— Каким образом? — Антон пристально посмотрел на нее.

— Раскопками, — ответила Дана. — Терраформированием пустыни. Мало ли чем.

— Важное уточнение. — Миллер вновь привлек внимание к своей персоне, смешно подняв руку, как ученик в школе. — Я хочу сказать, что очнулись только механоформы, но не их создатели. Это говорит в пользу того, что они покинули планету. Их больше нет.

— Не факт. — С сомнением произнес Светлов.

— Факт, Антон, Факт, неоспоримый хотя бы потому, что механоформы таки и не изменили своей тактики. Останься на планете хотя бы один представитель исконной цивилизации, он бы наверняка принял во внимание, то обстоятельство, что машины имеют дело и с иным противником, и постарался бы оптимизировать их действия.

— Весомый аргумент. Но недостаточный, чтобы убедительно доказать отсутствие на планете представителей исконной цивилизации. К примеру, ты, Генрих, можешь перепрограммировать хотя бы автопилот флайкара?

Миллер сконфузился.

— Нет, не могу. У меня недостаточно знаний для этого.

— Вот именно.

После последней фразы Светлова наступила короткая пауза, которую нарушил Фогель:

— Интересно, а СКАД располагает подобными сведениями?

— Должен располагать. — Уверенно ответил Фогель. — По крайней мере, на оперативных совещаниях, по вопросам обороны, на которых я регулярно присутствовал, постоянно фигурировали свежие данные орбитального сканирования. Со спутников, запущенных СКАДом, контролируется вся площадь материка, отслеживаются перемещения механоформ, что позволяет прогнозировать очередную атаку.

— А где их база?

— У хитваров нет базы. Они никак не привязаны к местности. А вот олонги чаще группируются вкруг раскопанного города. Стаи рагдов так же перемещаются без видимой системы.

— Хорошо, подведем итог. Мы имеем ряд предположений, но подтвердить или опровергнуть наши догадки могут либо длительные кропотливые исследования, либо информация, сохранившаяся в центре управления раскопками. Остается неясным поведение СКАДа, — он наверняка обладает информацией об имевшем место конфликте двух рас, но держит ее в тайне.

— А как он может ее использовать?

— Элементарно. Зная, что механоформы придерживаются определенной тактики, обладая сведениями об их дислокации, СКАД давно мог спланировать и осуществить серию превентивных ударов, цель которых — уничтожение хитваров.

— Верно. Но почему он не сделает этого?

— Думаю, СКАД опасается, что на планете все еще присутствуют представители исконной цивилизации. Он пытается сохранить «статус кво», при котором атаки механоформ не увенчаются глобальным успехом. Он не идет на обострение ситуации, потому что обладает частью неизвестной нам информации. Другого объяснения я не вижу.

— И при этом его сильно заботят проникновения в сеть. — Добавила Дана. — Это тоже может являться косвенным свидетельством, что настоящие хозяева планеты все еще тут, и не сидят, сложа руки.

— Кстати… — Впервые за время обсуждения заговорил Хоук. — По-моему все проблемы начались после твоего проникновения в сеть. Или я ошибаюсь?

— Нет, не ошибаешься. — Холодно ответила ему Дана.

— А как позволь спросить, ты это сделала? Ведь личные вселенные — это наиболее защищенный массив информации?

— Не знаю. — Откровенно ответила Дана. — Пока не знаю. Все произошло машинально. Но я разберусь с этим вопросом. — Пообещала она, демонстрируя, что окончательно пришла в себя и не собирается уклоняться от ответов на, казалось бы, «неудобные» для нее вопросы.

«Ланцет» медленно продвигался по бездорожью.

В этой части материка не происходило процессов терраформирования, но окружающие ландшафты хранили следы иных воздействий, все чаще на пути машины попадалась разбитая техника неизвестной цивилизации, креме нее на покрытой оспинами воронок равнине сканеры «Ланцета» фиксировали странные образования — спекшиеся глыбы органического вещества, утратившие свою изначальную форму, они попадались все чаще и чаще, наводя на мысль, что сканирующие комплексы фиксируют останки крупных объектов, которые моги принадлежать насекомоподобным существам.

Энергия плазменных ударов превратила их в совершенно безликую массу, не способную поведать о своем былом предназначении, но системы анализа все же утверждали, что органика, из которой когда-то состояли загадочные объекты, имеет сходство с черными деревьями.

Крупицы информации все еще не складывались в картину понимания истинной сути происходивших тут событий, но постоянное накопление данных позволяло надеяться на скорую разгадку.

К тому же «Ланцет», следуя заданному маршруту, неумолимо приближался к площади раскопок, обнаживших из-под земли целый город неведомой цивилизации.

…

Антон и Дана сидели в салоне, наблюдая за безжизненными ландшафтами.

— Дана, ты помнишь наши встречи в виртуалке?

— Смутно.

— Где ты жила? Я искал тебя, но не смог определить даже района, откуда осуществлялся вход в сеть.

— Антон, я не могу ответить на твой вопрос.

— Почему?

— Все как в тумане. Я не помню где жила, кем были мои родители… Ничего кроме черного леса… — Она продолжала смотреть на экраны, словно впитывала взглядом мертвый ландшафт.

— А ты? Какой ты меня запомнил?

— Странной. Такая серьезная, рассудительная…

— Словно и не девочка вовсе?… — Дана повернулась, и ее взгляд обжег Антона.

— Да, наверное, сейчас я бы мог сказать именно так. — Он не отвел своего взгляда. — А тогда ты казалась мне просто странной.

— А зачем ты пытался меня найти?

— Хотел встретиться.

— Зачем? — Настойчиво переспросила Дана.

Антон на миг растерялся.

Действительно, зачем?

Дана вновь отвернулась к экранам.

— Мы что-то потеряли, Антон. Что-то очень важное. Ты ведь тоже был странным мальчиком, верно?

Он задумался.

— Да. — Он сейчас вспоминал свои взаимоотношения со сверстниками, подвергая их бесстрастному анализу повзрослевшего рассудка. Его никогда не тянуло к девчонкам, Дана являлась единственным исключением из правила, но он всегда думал о ней, обособляя ее образ, от «остальных». Сейчас он не видел причины, почему? Что за незримая нить связывала их с первой встречи в сети?