Вспомни о Флебе - Бэнкс Иэн

Они помогли Хорзе перебраться через разбивающиеся о берег волны и просвечиваемые солнцем отмели на золотой песок. Какое-то время он лежал, пока тонкие исхудалые люди бегали вокруг него и тихо переговаривались друг с другом. Их языка он никогда прежде не слышал. Хорза попробовал пошевелиться, но не смог. Мускулы казались безвольными тряпками.

— Привет, — прохрипел Хорза и повторил это слово на всех языках, какие знал, но ни один не сработал. Он оглядел лица стоящих вокруг людей. Они были гуманоидами — но это слово охватывало так много видов по всей Галактике, что постоянно шли дискуссии, что скажет на это Культура. Ведь обычно Культура принимала законы (только сама Культура, конечно, не знала настоящих законов), что значит быть гуманоидом или насколько разумен тот или иной вид (одновременно разъясняя, что сам по себе разум мало что значит), или как долго должны жить люди (хотя бы в качестве примерного отправного пункта), и люди без всякой критики принимали эти законы, так как каждый верил тому, что Культура в своей пропаганде говорила сама о себе, что именно она вправе судить непредвзято и без собственной заинтересованности, что ею движет только стремление к абсолютной истине… и так далее.

Но были ли эти люди вокруг него действительно гуманоидами? Они были примерно одного с Хорзой роста, с симметричными телами, имели в общем и целом такую же структуру суставов и такую же дыхательную систему, а на их лицах — хотя каждое выглядело как-то иначе — присутствовали глаза, рот, нос и уши.

Но они были тоньше, чем должны были быть, и цвет или оттенок их кожи казался каким-то нездоровым.

Хорза лежал тихо. Он снова чувствовал себя очень тяжёлым, но зато на твёрдой земле. Хотя, с другой стороны, если судить по физическому состоянию этих людей, похоже, что на острове вовсе нет изобилия пищи. Во всяком случае, ему показалось, что причина их худобы именно в этом. Он с трудом поднял голову и сквозь тонконогий лес попытался отыскать космический паром, который видел сверху. Ему удалось разглядеть крышу машины, выглядывавшую из-за большого каноэ на берегу. Дверь в корме была открыта.

До носа Хорзы донёсся запах, от которого стало дурно. Он обессиленно опустил голову на песок.

Люди замолчали и повернули свои тонкие загорелые или просто тёмные тела в сторону берега. В их рядах прямо над головой Хорзы образовался просвет. Но как он ни старался, ему не удалось приподняться на локтях или повернуть голову, чтобы посмотреть, кто или что там приближалось. И он просто лежал и ждал. Потом люди справа от него подались назад. За ними показался ряд из восьми мужчин. Левыми руками они держали длинный шест, вытянув правые в сторону для равновесия. Это были те самые носилки, которые уносили в джунгли, когда паром пролетал над островом. Что это значило? Два ряда мужчин повернули носилки так, что они оказались прямо напротив Хорзы, и поставили их. Потом все шестнадцать сели. Они казались совершенно обессиленными.

У Хорзы глаза полезли из орбит.

На носилках сидел такой безобразно жирный человек, какого Хорзе не доводилось видеть никогда.

Днём раньше, с парома «ВЧВ», он принял этого гиганта за пирамиду из золотого песка. Сейчас он видел, что первое впечатление было верным — если не в отношении содержания, то, во всяком случае, в отношении формы. Хорза не мог сказать, кому принадлежит этот большой конус человеческой плоти — мужчине или женщине; по всей верхней половине его тела свисали большие, похожие на груди, складки обнажённой плоти, и они лежали поверх ещё более громадных волн голого безволосого жира, в свою очередь, лежавших частично на складках плоти согнутых ног, а частично переливавшихся на брезент носилок. Хорза не заметил ни клочка одежды на этом монстре и ни следа гениталий. Как бы они ни выглядели, их полностью скрывали наплывы золотисто-коричневой плоти.

Взгляд Хорзы переместился вверх, к голове. Голый купол распухшей плоти возвышался на толстом конусе шеи, выглядывая из-за концентрических волн подбородка. Он имел две толстые вялые губы, маленький нос-кнопку и щели на месте глаз. Голова сидела на жировых складках шеи, плеч и груди подобно большому золотому колоколу на пагоде с множеством крыш. Вдруг блестящий от пота гигант задвигал ладонями, вращая ими на раздутых баллонах рук; круглые пальцы встретились и переплелись друг с другом так тесно, как только позволял их обхват. Его рот раскрылся, и тут наискосок из-за гиганта в поле зрения Хорзы вышел мужчина в менее рваной, чем у остальных, одежде.