Зона отчуждения - Ливадный Андрей Львович

Анализаторы окружающей среды показывали, что во многих местах воздух непригоден для дыхания человека, без должной для таких мест вытяжки. Различные газы, просачивающиеся через трещины из вулканических глубин, конденсировались под каменными сводами, отравляя атмосферу подземелий.

Все это, вместе взятое, подспудно давило на психику, придавая какой-то непонятный мрачный и мистический ореол рутинному процессу зачистки…

— Анри, внимание, — вторгся в мысли лейтенанта голос Шермана. — Первая подвижная метка триста метров правее тебя.

— Понял. — Дюпон прекрасно видел алую отметку на тактической схеме тоннелей. — Первым я займусь сам.

— Не рискуй. Открывай огонь на поражение, как только войдешь в контакт с целью.

— Сэр, разве нам не нужна информация?

— Нужна, но мы ее получим иным способом. Для допроса хватит того дройда, что вмурован в стену в первом зале. Судя по всему, его кибернетическая система не повреждена, и наши техники смогут снять все данные с постоянных запоминающих устройств.

Пока шел этот короткий диалог на командной частоте, Анри в сопровождении двух бойцов взвода преодолел двести метров тоннеля и очутился на пороге небольшого зала.

— Погасить свет.

Три прожекторных луча погасли.

Анри шагнул во мрак, уверенный, что фототропная броня[1] не позволит сканерам машины обнаружить присутствие людей.

На фоне салатового сумрака инфракрасная оптика четко прорисовала тепловой контур робота-андроида. Повизгивая сервоприводами, он неторопливо шел вдоль стены зала. В руках робота было зажато громоздкое устройство, в котором издали трудно было признать собранный из подручных средств инфракрасный лазерный излучатель.

Его назначение стало понятно в тот момент, когда дройд остановился, посмотрел вверх и на глазах троих людей поднял руки, одновременно включив прибор.

Анри увидел, как тонкий луч, похожий на темно-красный шнур, срезал выступ скальной породы, сгладив шероховатость стены, но дройду, который действительно не видел людей, этого показалось мало, — он отступил на шаг, посмотрел на проделанную работу и вновь включил лазер. Пятно вишневого цвета стало шире, мрак вокруг поредел, а дройд продолжал водить лучом по стене, выплавляя в размягчившемся от температуры базальте какой-то геометрический узор…

Это происходило всего в десятке метров от застывших людей.

На их глазах рождался один из фрагментов мрачной эстетики данного места, но по-прежнему оставалось непонятным, откуда здесь взялись человекоподобные машины и во имя чего они трудятся в подземельях, словно мифические гномы, создавая холодные, непригодные для жизни человека, ничем не оборудованные пространства.

Разумом Анри понимал, что у каждого явления есть своя логика, его объясняющая, но иногда возникают ситуации, в которых верх берет субъективное восприятие реальности…

Луч лазера не просто размягчал стену, формируя на ее поверхности странный узор, — он натягивал нервы в хрупкую нить, заставлял ладони крепче сжимать оружие, а сердце — глухо и неровно биться в груди.

Глядя, как человекоподобный робот неторопливо выплавляет непонятный узор, Анри вдруг отчетливо понял: эти залы создавались машинами не для людей, а для самих себя, — окружающая обстановка являлась результатом некоего пути саморазвития кибернетических систем, по непонятной причине покинувших человеческие общины и обосновавшихся тут по собственной воле.

Сам факт такой самостоятельности в понимании лейтенанта выходил за все известные ему рамки, которыми люди ограничили свои механические создания…

Свет, источаемый раскаленным пятном на стене, стал слишком ярок, он полностью разогнал сумрак, и дройд внезапно обернулся, погасив лазер.

Они стояли в десятке метров друг от друга — три человека и древняя машина.

Прорезиненные губы на подвижной части металлопластикового лица андроида вдруг шевельнулись, и Дюпон услышал голос — глухой, чуть дребезжащий, идущий, как ему показалось, из глубины веков:

— Что вы тут делаете, люди? — В сумраке тускло блестели имитирующие глаза линзы, за которыми в гнездах ворочались две видеокамеры, фокусируясь на трех фигурах в боевой броне. — Уходите.

«Свихнувшаяся машина…» — Анри вдруг обуяла злость. — «Кем он себя воображает?!.»

— Ну-ка, положи лазер, отойди на десять шагов и…

— Я не пылесос, запрограммированный на голосовые команды. Уходите. Здесь нет места для людей. — Дройд говорил спокойно, без интонаций, лишь что-то по-прежнему чуть дребезжало в его аудиосистеме.

Легкие Анри рвало тяжелое, участившееся вдруг дыхание.

Один из прикрывавших его бойцов не выдержал мрачной напряженности, которую порождали эти подземелья — мистический ореол вдруг лопнул… и мгновенно все предстало в своем истинном, намного более страшном и прозаическом свете: перед ними стояла машина, перешагнувшая через некий порог дозволенности, опасный во всех отношениях кибернетический агрегат, чьи функции уже не соответствовали изначально заложенным программам.

Сухой треск очереди из импульсного оружия раздался одновременно с жалящей вспышкой вновь заработавшего лазера — робот конвульсивно задергался, опрокидываясь набок, но луч светового резака успел полоснуть по стрелявшему, и его тело разделилось на две половины, разрезанное наискось вместе с боевой броней…

Сбоку, из тоннеля, вливающегося в этот небольшой зал, внезапно вырвался еще один луч, и второй прикрывавший лейтенанта боец инстинктивно вскинул руки, хватаясь за голову, но этот предсмертный жест не достиг цели — тяжелый гермошлем, отрезанный вместе с головой, уже упал на каменный пол пещеры, глухо стукнув об него, а руки, выронившие импульсную винтовку, беспомощно схватили воздух над обезглавленным телом.

Падая и посылая неприцельную очередь в боковой проход, лейтенант Дюпон успел подумать, что наваждение кончилось.

— Взвод, к бою! — хрипло выдохнул он в коммуникатор, продолжая вести огонь в боковой тоннель, откуда упрямо вырывался слепо шарящий по стенам лазерный луч.

Прав был Шерман, тысячу раз прав…

Бой в разветвленной системе тоннелей оказался намного ожесточеннее, чем могло предположить воображение самого продвинутого офицера.

Майор Шерман был вне себя. Он потерял полтора взвода отлично подготовленных парней, прежде чем удалось взять этот импровизированный бункер. Машин на поверку оказалось намного больше, чем показывало предварительное сканирование, часть из них скрывалась в недоступных сканерам глубинах, откуда они начали подниматься поодиночке и парами, как только в верхних тоннелях вскипела схватка.

Он ничего не понимал и оттого злился на себя, на мертвого лейтенанта Дюпона, тело которого нашли в пещере со стенами, исполосованными вишневыми рубцами лазерных ожогов, на техников, которые слишком медленно разворачивали необходимую аппаратуру.

Корпус первого андроида уже отделили от стены и сейчас транспортировали в развернутую на поверхности плато экспресс-лабораторию. Три модуля приземлились, образовав треугольник периметра. Между ними уже устанавливали генераторы для автоматических пушек, повсюду, включая верхние уровни скальных тоннелей, кипела работа, но Шерману казалось, что дела движутся слишком медленно, а потери при зачистке тоннелей с каждой минутой неоправданно росли.

Наконец пришел долгожданный доклад: внутрискальные коммуникации чисты, все машины уничтожены, ускользнуть не удалось ни одному из дройдов. Последних оттеснили в нижние, тупиковые тоннели и там добили при помощи тяжелого оружия.

По сути, после зачистки уцелел только тот человекоподобный механизм, которого отделили от стены в первом зале и сейчас поместили на специальный стенд в лаборатории, развернутой внутри треугольного периметра.

Он очнулся.

Возвращение в мир было связано с простым механическим действием: рука компьютерного техника подключила толстый кабель временного питания к обнаженным контактам полуразобранной машины.

Электрический ток, а вслед за ним и свет потекли по магистральным энерговодам и оптико-волоконным интерфейсам андроида.

«Любопытно… Неужели его электроника оживет после стольких лет забвения?» — Взгляд сержанта Сайкова остановился на хрупкой корке минеральных отложений, которую пришлось счищать с андроида, прежде чем удалось отделить все защитные кожухи, скрывавшие внутреннее строение грудной полости. Теперь минеральные наслоения превратились в рассыпанное по полу подле стенда хрусткое крошево…

Пока взгляд сержанта скользил по поврежденным в давних, неведомых ему схватках механизмам дройда, слух уловил тонкий шелест, быстро перешедший в механический визг, а потом утихший, — это раскрутились до нужных оборотов несколько микродвигателей…