Экипаж - Рудазов Александр

Марина представила себя в окружении Жеки-Паровоза, Горца, Кука и прочих обитателей желтого дома, представила, как мамочка будет носить ей бананы, и содрогнулась от ужаса. К тому же Моручи, как-никак, спас ей жизнь, и ей было совестно платить ему черной неблагодарностью. Хотя с другой стороны, если бы не он, то никого бы и спасать не пришлось…

— Исполнять приказ, кадет! — сдвинул брови капитан.

После этого все сомнения рассеялись — когда Моручи командовал, люди обычно подчинялись без раздумий. Имперцы умели готовить своих офицеров.

Посреди зала вспыхнула светящаяся воронка — Кэдог-Праат, получив сигнал, открыл проход со своей стороны.

— Ну, давайте прощаться, — пожал руку Перову Моручи. — Больше не увидимся.

— Бывай, капитан, — добродушно улыбнулся культурист. — Насчет Маринки не беспокойся — позабочусь.

— Пока, — тихо буркнула вышеназванная, привычно хлюпая носом.

— Давай, Андреич, с богом! — махнул на прощание Денисов. — Не скучай тут без нас!

— Пока, пока, — хлопнул его по плечу Перов. Денисов закачался. — Пока, Мишань. Ты-то хоть еще вернешься?

— Да хрен его знает… — не слишком уверенно ответил Ежов. — Ты, Андреич, за квартирой моей приглядывай, ладно? Ключи мои… да уж, попробуй их теперь найди. Но я у тети Любы с первого этажа запасные храню — возьми у нее.

— Не переживай, Мишань, все сделаю, — хлопнул и его тоже по плечу Перов. Ежов выстоял.

Снаружи снова раздались какие-то звуки. Ночь выдалась на редкость неспокойная…

На сей раз это была милицейская сирена. Доблестная российская милиция ехала с шумом, гордо демонстрируя всем свою крутизну. А заодно сообщала всем потенциальным правонарушителям, что лучше бы им разбежаться подобру-поздорову, а то ведь ловить придется, а их, доблестных милиционеров, ломает утруждаться, так что пусть уж лучше разбегаются. Потому что если кого все-таки поймают, то будут бить ногами по почкам. От злобы, что теперь придется тащиться куда-то среди ночи, оформлять задержание и вообще морочить себе голову…

— Экипаж, отходим! — скомандовал Моручи. — Женщины и дети вперед!

Возникла заминка. Детей не было, если не считать Марины, которая в любом случае оставалась здесь, а из женщин была только Джина, но она наотрез отказывалась пользоваться льготами своего пола.

— Ну это же просто дежурная фраза! — раздраженно прорычал Святослав. — Так, экипаж, я ухожу последним! Буду работать заградотрядом! Это означает, что если через пять секунд здесь еще кто-нибудь останется, я буду в него стрелять! К вам это не относится, — торопливо поправился он, заметив, как напряглись Перов и Марина.

Все знали, что у капитана Моручи слова с делом не расходятся. Через пять секунд в тренажерном зале никого уже не было. Перов проводил взглядом схлопывающуюся воронку и тоскливо повернулся лицом к двери — встречать родную милицию. Предстояло врать как можно убедительнее, чтобы ему поверили…

— Капитан на мостике! — торжественно объявил Койфман, когда все собрались на вышеупомянутом.

Моручи с удовлетворенным видом уселся в свое кресло на возвышении, откуда открывался самый лучший обзор, окинул экипаж взором отца-командира и хлопнул в ладоши.

— Докладывайте! — весело провозгласил он. — Как у нас дела?

— Все системы в норме, мошем стартовать в любой момент, — доложился Косколито.

— Лазеры в порядке, связь есть, — сообщил Койфман.

— Арсенал забит до отказа, ракет хватит Бундестаг подорвать, — отрапортовал Остап. Ко всеобщему удовольствию, при обратном переходе между мирами он научился общечеловеческому.

— Гиперкуб работает, — прозвенела Фрида.

— Справка. Информационное поле не имеет погрешностей. Вирусы отсутствуют.

— [Красно-бурый прямоугольник, коричневые загогулины, черный треугольник].

— Реактор починил. Все остальное тоже, — довольно вялым голосом сказал Рудольф — он только что отошел от очередного приступа.

— Хорошо, — кивнул Моручи. — Что у нас в трюме?

— От товайа избавился, — плаксиво сказал Соазссь. — Пейедал за полцены пос’йедникам… Больше не получилось — с’йочность жуассхиаа…

— Суперкарго, отставить материться! — грозно посмотрел на него капитан.

— Тут все йавно никто не понимает хуассинского…

— Я понимаю. И Ву понимает. И какое это имеет значение? Трюм пуст?

— Остался г’йуз на LOKN-4330, его таки никто б’йать не захотел. Даже бесплатно не взяли! — возмущенно всплеснул щупальцами Соазссь. Судя по его виду, он сам схватился бы за халяву так, что ножом не отскребешь.