Семь секунд до конца света - Логунова Елена

Ноги у него затекли и упорно подгибались, но никто не спешил поддержать его, напротив, едва освободив Пита, дикари брызнули врассыпную. Пит с трудом разогнул мелко дрожащие колени и недружелюбно, исподлобья оглядел разномастную толпу аборигенов. Теперь среди них были и невысокие, и совсем низкие особи. Пит догадался, что это женщины и дети, и понял, что его привезли в туземное стойбище – или как это у них называется. Туземцы энергично делали Питу какие-то знаки и возбужденно вопили.

– Что за цирк? – сердито пробормотал Пит.

Сбоку вынырнул давешний пухло-перетянутый. Он бесцеремонно схватил Пита за рукав и потянул к себе, но Пит вырвался и угрожающе сказал:

– Убери руки, ты!

Пухлый оглянулся на выжидательно затихших соплеменников и решительно потянул с руки варежку. Он ткнул пальцем в грудь Пита и усвоенным ранее жестом велел ему быстро идти. Пит упрямо покачал головой, в свою очередь уставил указательный перст в пузо пухлого, тем же беспокойным шевелением пальцев велел ему идти очень быстро и еще одним непристойным жестом показал, куда именно. Жест, очевидно, имел статус интергалактического или же был понятен интуитивно. В толпе послышались хохот и насмешливый свист. Пухлый, покраснев с досады, пожал плечами и отступил. Пит остался на месте, туземцы тоже не двинулись. Они стояли, возбужденно переговариваясь и чего-то опасливо ожидая.

– Черт, – выругался Пит и с досады некультурно сплюнул на снег. Плевок замерз в камешек, не долетев до земли.

– Кто-нибудь тут говорит на новосолярном? – возвысив голос, спросил Пит.

В задних рядах толпы наметилось активное шевеление, быстро докатившееся до передних рядов. Сквозь почтительно расступившуюся толпу вперед стремительно прошествовал белобородый старец в роскошных розовых мехах с бусинами и перьями. В рядах предупреждающе зашумели, старец на ходу гневно огрызнулся, показав не по возрасту крепкие зубы, а потом с разбегу налетел на Пита, и оба покатились по снегу.

Пестрая толпа многоголосо ахнула и замерла в ожидании развития действия.

Пит вынул поцарапанную физиономию из слежавшегося сугроба, выплюнул набившуюся в открытый было для приветствия рот колкую ледяную крошку и набрал в грудь побольше воздуха, собираясь сказать патриарху все, что он думает о его манере обниматься.

– Какого хрена…

Пит едва успел помянуть овощ, который в здешних краях наверняка считался бы экзотическим, но дальше лирического вступления его речь не пошла. Позади него раздался сочный чмокающий звук. Что-то мягко плюхнулось на снег и густо запахло.

Аборигены разочарованно зашумели. Пит живо обернулся и увидел большущую дымящуюся лепешку на том самом месте под могучим крупом лилового скота, с которого его только что удачно сбил зубастый старикан в розовом.

– О! – сказал Пит и сморщил нос.

Несколько туземцев, в своих перетянутых ремнями пухлых балахонах из сероватой кожи очень похожих на большие сардельки, бережно выудили из сугроба и поставили на ноги старца. Тот негромко, но с чувством шипел непонятное, явно матерясь. Сардельки виновато прятали оловянные глаза и отмалчивались. Белобородый выплюнул еще одно ругательство в попятившуюся толпу, отряхнул шубу и с большим достоинством поклонился Питу.

– Горячий привет тебе, чужестранец! – сказал он, загнув узкие губы крючочками вверх.

– И тебе точно такой же, – настороженно ответил Пит, не спеша улыбаться.

У старца были блестящие умные глазки. Он говорил на новосолярном, но в весьма своеобразной манере. Кроме того, в речи его чувствовалась некоторая неуверенность, позволяющая предположить, что этим языком он пользуется нечасто.

– Дозволено ли мне будет узнать славное имя благородного сэра, а также название места, откуда он прибыл? – спросил он.

– Питер Корвуд, Вашингтон, – лаконично ответил Пит.

– Сэр Питер Корвуд Вашингтонский, – повторил старец.

Пит хмыкнул.

В толпе подобострастно хихикнули. Старик перестал имитировать улыбку, метнул в зрителей испепеляющий взгляд и что-то отрывисто рявкнул. Публика моментально раздалась в стороны двумя волнами. Сардельки сноровисто расчистили в толпе идеально ровный широкий проход и вытянулись во фрунт по его сторонам. Старец снова вежливо поклонился Питу и сделал приглашающий жест.

Пит зашагал рядом с ним по проходу, заглядывая в лица людей. У сарделек, сдерживающих напирающую толпу, морды были совершенно каменные, а оловянно-пуговичные глаза упорно смотрели мимо Пита в пустоту. Аборигены, сгрудившиеся за оцеплением, напротив, глазели на Пита с живейшим любопытством.