Доннерджек - Линдскольд Джейн

По мере того как свет тускнел, его тело становилось массивнее, приземистее, черты лица грубели, кожа приобретала землистый оттенок. Он улыбался и что-то негромко бормотал на разных языках, пока свет окончательно не померк. Тогда Бен Квинан начал двигаться.

Квинан вышел из святилища и вскоре оказался во внутренней части храма. Подойдя к северной стене, коснулся какого-то устройства и что-то произнес. В мерцающем тумане возник похожий на арку проход. Квинан решительно шагнул вперед.

Он находился в ярко освещенной, отделанной кафелем комнате, где стояла мебель, принимающая форму тела, и абстрактные скульптуры из металла, камня и света, чьи радужные оболочки, желтые, оранжевые и синие, создавали ощущение спокойствия и морских глубин. Квинан провел рукой сквозь световую спираль, и та запульсировала в ответ. Затем он подошел к светлой стойке бара у дальней стены и принялся осматривать его содержимое.

Справа от бара распахнулась дверь, в комнату вошел худой темноволосый человек с черными усами.

— Мистер Квинан, — сказал он, — я только что получил ваш сигнал.

— Называйте меня Бен, — ответил Квинан. — Мне нужно поговорить с Келси.

— Я уже сообщил ему о вашем приходе. Он на пути сюда.

— Отлично. — Бен Квинан — или тот, кто сейчас так себя называл — взял со стойки бутылку калифорнийского бургундского. — Как вы считаете, это хорошее вино, мистер…

— Араф, — ответил тот. — Зовите меня Ауд. Мне говорили, что вино неплохое.

Бен улыбнулся, нашел штопор и принялся открывать бутылку. Наполнил половину бокала, понюхал вино и сделал несколько маленьких глотков.

— Вы во плоти, или передо мной лишь голографическое изображение?

— Во плоти.

— Но вы не пьете?

— От старых привычек трудно отказаться.

— Жаль. Иначе я бы спросил у вас, есть ли разница между вкусом вина здесь и на Веритэ.

— Уверен, что нет, Бен. Если какое-то различие и есть, им можно спокойно пренебречь.

— Налейте и мне стаканчик, — заявил крупный рыжеволосый мужчина, неожиданно появившийся в центре комнаты. Бен повернулся и пристально посмотрел на него.

— Келси, — проговорил он, — вот уж вы точно не во плоти.

Мужчина кивнул:

— Я находился слишком далеко, чтобы быстро сюда добраться в своем собственном теле. Однако я слышал ваши рассуждения и хочу заверить, что пробовал вино и в Вирту, и на Веритэ — никакой разницы.

— Но вы родились на Веритэ. А для жителя Вирту все может быть совсем не так. Келси пожал плечами:

— Для каждого человека — из обоих миров — все может быть иначе.

— Неплохо сказано, — признал Бен. — Однако вопрос далеко не всегда носит академический характер.

Он перевел взгляд на Ауда, потом слегка приподнял бровь.

— Пожалуй, мне пора, — неожиданно заявил Ауд, — вы можете говорить спокойно, я буду стоять на страже. Он склонил голову, Бен и Келси поклонились в ответ.

— Да, — кивнул Келси, и Ауд вышел.

Келси сделал пару шагов и протянул руку, Бен ее пожал.

— Такое ощущение, будто я сам — а не моя проекция — стою рядом с вами, — заметил он, сильнее сжимая пальцы Квинана, чтобы подчеркнуть свою мысль.

Бен ответил ему коротким, но мощным рукопожатием, а потом выпустил ладонь Келси.

— Не согласен, — возразил он. Затем подошел к окну и выглянул с высоты башни на раскинувшийся внизу город, мчащиеся куда-то машины и далекий океан. — Это особое место — синтетическое, очень подходит для подобных встреч. Вид из окна соответствует реальности?

— Да.

— Однако я не могу отправиться туда?

— Как и я — сейчас.

— Однако вы вернетесь в свое тело, и все опять встанет на свои места.

— У вас тоже есть другое тело. И вы можете им воспользоваться, чтобы делать в Вирту то, что мне недоступно.

— Понимаю, хотя у вас есть кое-какие преимущества передо мной. Как и у всякого другого жителя Веритэ. Наверное, здорово иметь возможность путешествовать туда и обратно.

Келси пожал плечами.

— Такова природа вещей, — сказал он. — Вирту является копией, а Веритэ — оригинал. Ваш мир построен так, чтобы в него можно было попасть — а не наоборот. Никто не предвидел, что искусственные существа будут развиваться, попав в такую среду.

— Очень жаль, — вздохнул Бен. — Вы вправе делать все, что пожелаете, а нам по силам посещать ваш мир лишь в особых местах, вроде этого. Было бы гораздо справедливее, если бы ситуация стала симметричной.