Тоннель в небо - Хайнлайн Роберт Энсон

– Слушайте, слушайте!

– Браво!

– Мы должны установить законы, выбрать судей, наметить правила на все случаи жизни. Возьмем, например, сегодняшнее утро, – Купер повернулся к Роду и дружески улыбнулся ему. – Ты знаешь, Род, я ничего против тебя не имею. Ты действовал мудро, и я счастлив, что ты сумел соединить милосердие и справедливость. Никто не осудил бы тебя, если бы ты поддался гневу и убил бы этих четырех… антиобщественных индивидуалистов. Но справедливость не должна быть прихотью диктатора. Мы не можем допустить, чтобы наша жизнь зависела от твоего характера – плохого или хорошего. Ты согласен со мной?

Род не ответил. Он почувствовал, что его обвиняют в плохом характере, в том, что он тиран и деспот, что он опасен для группы. Но он не мог доказать этого. Замечания Купера сделаны очень дружественным тоном… и все же они направлялись именно по его адресу.

Купер настаивал на ответе:

– Ты согласен со мной, Род? Не так ли? Ты ведь не хочешь абсолютной власти над жизнью и правами всех нас? Ты не можешь этого хотеть! Не так ли? – Он подождал.

– Что? О, конечно! Я согласен с тобой.

– Прекрасно! Я был уверен, что ты поймешь правильно. Должен добавить, что ты прекрасно придумал собрать нас всех вместе. С этой работой ты хорошо справился. Я не соглашусь ни с кем, кто бы вздумал упрекнуть тебя. Ты поступал наилучшим образом, а дальше – кто старое помянет, тому глаз вон. – Купер опять дружески улыбнулся ему, и Род почувствовал себя так, как будто был покрыт слюнявыми поцелуями.

Купер обернулся к Килрою:

– Вот и все, что я хотел сказать, мистер председатель. – Он сверкнул улыбкой и добавил, садясь: – Простите за длинную речь, друзья.

Килрой вновь возвысил голос:

– Как председатель, объявляю выборы… Кстати, Грант, если мы не назовем нашего вожака капитаном, как же мы будем его называть?

– Гм… – ответил рассудительно Купер. – ПРЕЗИДЕНТ кажется немного помпезным. Я думаю МЭР будет самое правильное. Мэр нашего города-государства.

– Как председатель, объявляю выборы мэра.

– Эй, – окликнул Джимми Трокстон. – Могу я внести проект резолюции?

– Исключается.

– Нет,– заметил Купер, – я думаю, что ты напрасно отказал Джимми. Всякий, кто хочет внести предложение, должен быть выслушан. Мы не имеем права спешить.

– Хорошо, Трокстон, давай твое предложение.

– О, я не хочу шуметь слишком долго. Просто мне бы не хотелось, чтобы были запрещены карточные игры.

– Прекрасно! Кто еще хочет высказаться? Никто? В таком случае приступаем…

– Минутку, мистер председатель!

Род увидел, это был Артур Нильсен, один из студентов Толлерского университета. Даже в этих обстоятельствах он выглядел крайне аккуратным, хотя пришел в лагерь совершенно без снаряжения, даже без ножа. Тогда он едва не умирал с голода.

Килрой посмотрел на него:

– Ты хочешь говорить, Чистюля?

– Меня зовут Нильсен, как тебе известно. Или Артур. Да.

– Хорошо. Только покороче.

– Я буду так краток, как позволят обстоятельства. Друзья, перед нами уникальная возможность, вряд ли когда-нибудь представлявшаяся кому-либо в истории. Как заявил Купер, мы должны все обдумать. Но, по-моему, мы на ложном пути. Наша цель – основать первое подлинно научное общество. Что я имею в виду? Вы предлагаете выбрать лидера подсчетом голосов. Лидеры не должны зависеть от общего мнения: мы должны руководствоваться сразу строго научными критериями. Будучи однажды избранными, эти лидеры должны получить полную свободу направлять свою группу в соответствии с естественным законом, не сдерживаемым такими анахронизмами, как статуты, конституции и кодексы. У нас здесь примерно равное соотношение полов: наша цель – вывести новую расу, расу, которая…

Пригоршня грязи шлепнулась в грудь Нильсена, он неожиданно остановился.

– Я видел, кто это сделал! – гневно закричал он. – Он из тех придурков, которые всегда…

– К порядку, к порядку! – проговорил Килрой. – Никаких безобразий, иначе я буду вынужден вызвать полицию. Ты кончил, Чистюля?

– Я только начал.

– Минутку,– заговорил Купер. – К порядку ведения собрания, мистер председатель. Артур имеет право быть выслушанным. Но думаю, что он говорит неверно. Я уверен, что мы создадим конституционную комиссию. Ей он и предложит свои аргументы. Затем, если понадобится, мы сможем обсудить его идеи.

– Ты прав, Грант. Садись, Чистюля.

– Как! Я протестую!