Логово зверя - Головачев Василий

Антон отрицательно покачал головой, продолжая прислушиваться к долетавшим со двора и из дома звукам. Валерия тоже прислушалась, посмотрела на него, приподняв брови.

– Все тихо?

– Кажется, да. Во всяком случае обои больше не рвутся. Хотя это все так странно… я никогда прежде не задумывался над вторжением беса в реальную жизнь, пока не приехал в Москву. Да и не верил в проявление потусторонних сил.

– Илья же рассказывал, как вы встречались с чертом, были свидетелями еще каких-то загадочных явлений.

– Я не отказываюсь, все так и происходило, но я тогда был моложе и относился ко всему сверхъестественному со здоровым скептицизмом.

– А потом?

– Потом была практика спецназа… тюрьма… школа жизни, так сказать. Я много читал и много думал.

– И стал верить?

– Дело не в вере – во внутреннем мироощущении, в изменении мировоззрения. Я вдруг понял, что мир намного сложнее, чем кажется из окна поезда или квартиры… не говоря о камере. Наверное, мифы и легенды доносят до нас дым эпох, когда волшебство в самом деле правило миром, а потом что-то произошло, и мир изменился. И люди в большинстве своем потеряли свои магические способности.

– Ты об этом читал или сам сделал вывод?

– Читал, – смутился Антон. – Но и выводы тоже делал. Да и отец, когда был жив, много рассказывал удивительного. Он пятнадцать лет жил в Маньчжурии, на границе с Китаем, и видел немало загадочных явлений природы, с шаманами дружил, в обрядах инициации участвовал.

– Значит, дед Евстигней не зря обратил на тебя внимание, почуял твою глубину. А отец твой случайно знахарем или целителем не был?

– Учителем он был, русский язык преподавал. Часто говорил, что наш язык намеренно обедняется, хотя и остается самым гибким и мудрым языком мира.

– Он был прав. Ну, а мать?

– Мама всю жизнь машинисткой проработала, на машинке печатала до самой пенсии, даже когда компьютеры появились.

– А деды, бабушки, родственники?

Антон подумал, отрицательно качнул головой.

– Да нет вроде, все нормальные люди…

Валерия засмеялась.

– А вот моя родня – сплошь ненормальная. Мамина родная сестра Катя – целительница, травами лечит, заговорами, народными средствами. Отцов брат Алексей – доктор медицинских наук, занимается нейролингвистическим программированием, неврозы лечит, психические расстройства. Но по маминой линии больше необычных людей уродилось. Кто целительствовал, кто экзорцизмом занимался, дьявола изгонял, кто травы собирал, а прапрадед мой Порфирий Корнеевич до ста трех лет дожил, известным во всей округе костоправом и знахарем был.

Антон с интересом заглянул в ставшие задумчивыми глаза Валерии.

– А ты сама не переняла у них опыт, не получила по наследству нужные гены?

– Не знаю, может, и получила, изредка вдруг проявляется во мне что-то этакое… – Она пошевелила пальцами. – Угадывать будущее начинаю, погоду предсказывать, вести плохие. В общем, экстрасенсом становлюсь на короткое время. Например, что тебя в поезде встречу, я еще за два дня до поездки знала, даже смешно стало, когда ты появился и банду ту утихомирил. Но это все баловство, хотя и помогает в жизни. А вот мои тетки – это да, настоящие умелицы. Однажды я потеряла зрение, а тетка Матрена меня вылечила.

– Как? Или это тайна?

– Никакая не тайна. Доктора диагноз поставили: «воспаление глазного нерва», – лечили всякими каплями, микстурами, уколами, ничего не помогло. В этих случаях человек вообще зрение потерять может.

– Как же это произошло?

– Да я и сама не поняла, в чем дело. Может, осложнение было после гриппа, а может, на нервной почве, у нас тогда в институте увольнения начались. В общем, стала я умываться утром, плеснула в лицо воды, открыла глаза и чувствую: будто попало в них что-то, песок не песок, больше на вазелин похоже, тру глаза, тру, а никак протереть не могу, все в тумане. Сначала мы смеялись с Юрой, потом стали думать, как я на работу ходить буду, чтобы никто не заметил, что я почти ничего не вижу. День прошел, второй, через неделю я психовать стала, отца вызвала, он и повез меня к тетке Матрене во Владимир. Та обычные куриные яйца покатала, в миску с водой их положила, пошептала что-то и дала мне выпить.

Валерия улыбнулась, вспоминая этот эпизод своей жизни.

– Что потом было!.. Привезли меня домой в Москву, и тетка с нами поехала, говорит: заприте дверь и не открывайте, никого не впускайте, как бы ни умоляли. А через час в дверь буквально ломиться начали, хорошо, что дверь у нас металлическая, а то снесли бы, наверное.

– Кто?

– Муж в глазок смотрел, узнал одну мою сослуживицу, вместе в институте работали. Уж она билась в дверь, билась, кричала, умоляла: «Валера, открой! Валера, открой!» Я бы, наверное, сжалилась, да тетка Матрена не пустила. А наутро я видеть стала. С тех пор верю и в чертовщину, и в сглаз, и в наговоры, и в светлые силы, способные эту чертовщину изгнать.

Помолчали.

– И что с той женщиной стало, которая к тебе стучалась? – спросил Антон.

– Заболела она, потом уволилась. Больше я ее не видела. Получила то, что мне хотела сделать, не смогла пробить Матренину защиту. – Валерия оживилась. – Хочешь, фокус покажу? Только карты найти надо. У тебя нет?

Антон покачал головой.

– У меня тоже, хотя я и играю в азартные игры, в бридж, в преферанс. А жаль, а то бы я тебе показала свои способности: могу безошибочно угадать цвет карты и масть.

Антон улыбнулся.

– Это и я могу.

– Правда?! – округлила глаза Валерия. – А говоришь, что в роду нормальные люди были.

Они посмотрели друг другу в глаза и засмеялись. И в это время во дворе послышались голоса, шаги, скрип ворот, дверь распахнулась и в дом вошли Федор Ломов и Юрий Дмитриевич Гнедич.

– Не спится? – заглянул в столовую Федор. – Чай пьете? Это правильно, сейчас и я к вам присоединюсь.

Появился Гнедич.

– Что это вы полуночничаете, как заговорщики?

Антон и Валерия переглянулись.

– Где ты был?

– Водку пил, – с заминкой пошутил Юрий Дмитриевич. – Помнишь стишок? Чижик-пыжик, где ты был? На Фонтанке водку пил. На самом деле я ходил на пристань.

– Мог бы предупредить. У нас тут чудеса творятся. – Валерия пересказала происшедшие за это время события. – С лодками ничего не случилось?

Гнедич хотел еще раз пошутить, но глянул на Антона и передумал.

– Нет вроде, все в порядке. Пойдемте посмотрим на ваши рваные обои.

Они поднялись на второй этаж, распахнули дверь в спальню, где располагались Илья, Серафим и Антон. Юрий Дмитриевич шагнул вперед, собираясь с выражением произнести заранее заготовленную шутку, увидел неровные борозды трещин на обоях и остановился как вкопанный.