Бесконечная земля - Бакстер Стивен

Генри рассмеялся.

– От скромности не умрете, мистер Лобсанг?

– Однозначно, Генри. Скромность есть замаскированное высокомерие.

Джошуа бросил мячик детенышу.

– Неандертальцы тоже засыпали тела своих покойников цветами. Я не специалист, я это видел по телевизору. То есть тролли – почти люди?

Ему пришлось пригнуться, потому что мячик, брошенный обратно с невероятной силой, просвистел над его головой и отколол щепку от балки.

– Детеныш экспериментирует, – заметил Лобсанг. – «Почти люди», ты прав, Джошуа. Как дельфины, орангутанги и, скажу я с некоторой натяжкой, остальные приматы. Между нами и ними небольшое расстояние. И никто не знает, каким образом homo sapiens стал, собственно, sapiens. Салли, тролли используют орудия труда?

Салли оторвалась от игры.

– Да. В отсутствие людей они пользуются палками и камнями как импровизированными инструментами. Если новые тролли придут на Мягкую Посадку и один из них увидит, как человек чинит запруду, он вполне может взять ножовку и помочь после некоторых наставлений. К вечеру каждый тролль из числа новоприбывших будет знать, как это делается.

Лобсанг похлопал троллиху по плечу.

– Значит, обезьянка увидела – обезьянка сделала.

– Нет, – сказала Салли. – Скорее, тролль увидел, тролль сел, тролль хорошенько подумал, а потом, если ничто его не смутило, сделал приличный рычаг или другое орудие. И к исходу дня он расскажет сородичам, какая это полезная штука. Их пение – троллья Википедия, помимо всего прочего. Если хочешь знать, например, не вырвет ли тебя, если ты съешь лилового слона, спроси у другого тролля.

– Подожди, – перебил Джошуа. – Здесь водятся лиловые слоны?

– Ну, не совсем, но в одной из последовательных Африк мне попался слон, который, клянусь, в совершенстве усвоил искусство мимикрии. В дебрях Долгой Земли можно найти буквально все, что человек способен вообразить.

– «Все, что способен вообразить», – промурлыкал Лобсанг. – Интересно сказано. Между нами говоря, Салли, я в силах избавиться от ощущения, что Долгая Земля в целом имеет несомненное сходство с метаорганическим компонентом. Или, может быть, метаанимистическим.

– Хм. Может быть, – сказала Салли, почесывая троллиху за ухом. – Но в общем и целом меня это тревожит. Долгая Земля слишком добра к нам. Она появилась слишком вовремя! Как только мы загадили Базовую Землю и уничтожили большую часть живых существ, которые на ней обитали, как только человечество оказалось на пороге войн за природные ресурсы, та-дам! Нам открылись бесконечные новые миры. Зачем Бог выкинул такой фокус?

– А ты возражаешь против спасения? – спросил Лобсанг. – Да ты настоящий мизантроп, Салли.

– И не без причины.

Лобсанг погладил троллей.

– Но, возможно, никакой Бог тут ни при чем. Салли, мы – то есть человечество – только-только начали изучать Долгую Землю. Как известно, Ньютон называл себя мальчиком, который играет на морском берегу и хватается то за камушек поглаже, то за ракушку покрасивее, тогда как перед ним простирается неизученный океан истины. Ньютон! Мы так мало понимаем. Разве Вселенная обязана открываться вдумчивому и тщательному исследованию? И почему она такая щедрая, плодородная, заботливая, даже разумная? Может быть, Долгая Земля, некоторым образом, воплощение этой заботы?

– Если так, мы ее не заслуживаем.

– Ну, это предмет отдельного спора. Но мои исследования пойдут прахом, если я не смогу раздобыть тело тролля!

– Даже не думай, – сказала Салли.

– Пожалуйста, не указывай мне, о чем думать, – огрызнулся Лобсанг. – Я мыслю, следовательно, я существую – вот что я такое. Предлагаю вам обоим пойти и насладиться красотами Мягкой Посадки, а я тем временем побеседую с моими друзьями. Обещаю их не убивать и не препарировать.

Во входном отсеке открылась дверь кабины лифта – достаточно ясный намек на то, что им следовало уйти.

Когда они вновь оказались на земле, Салли хихикнула.

– А характер у него не из легких, э?

– Да, наверное… – Джошуа был слегка обеспокоен. Он никогда раньше не видел Лобсанга выведенным из равновесия.

– Так он правда человек?

– Да, – твердо ответил Джошуа. – И ты сама это сознаешь, потому что говоришь «он», а не «оно».

– Очень умно. Знаешь что? Пойдем глянем еще на счастливых людей.

Салли в тот вечер только и делала, что приветствовала одного давно утраченного друга за другим. Джошуа охотно брел за ней следом, пытаясь разобраться в своих чувствах к Мягкой Посадке.

Ему здесь нравилось. Почему? Потому что поселок казался… таким правильным, как будто весь род человеческий чувствовал себя здесь как дома. Может быть, это происходило оттого, что Джошуа тоже ощущал слабые места – пути, стекающиеся сюда, в «яму стабильности», как сказал бы Лобсанг. Количество «может быть» раздражало его, пока он гулял один. Беспокоило также ощущение, что Мягкая Посадка ему одновременно нравилась и не нравилась. Как будто он ей не доверял.

Джошуа прислушивался к спору Салли с Лобсангом – она была красноречивее, хоть и не обязательно более сведущей – и пытался осмыслить то, что узнал. Где же находилась колыбель человечества? Несомненно, на Базовой Земле, покрытой древними окаменелостями сверху донизу. Но человеческая раса быстро распространялась по Долгой Земле, вопреки тому, что думало правительство, вопреки политике протектората; никто не мог остановить людей и уж тем более контролировать, и не важно, сколько яростных поборников контроля взывали к небесам и брызгали слюной. На Долгой Земле люди заканчивались раньше, чем миры. Но какой в этом был смысл? Сестра Агнес обычно говорила, что цель жизни – сделать все, что можешь, ну и, разумеется, в процессе помогать другим. Может быть, Долгая Земля давала человеческому потенциалу возможность максимально выразиться, как сказал бы Лобсанг. Не для того ли, некоторым образом, она существовала? Чтобы позволить человечеству извлечь максимум из самого себя? И в центре этой космической головоломки находилась Мягкая Посадка, куда стекались изгои человечества.

Но зачем?

Разумеется, ответов Джошуа не находил.

В сгущающихся сумерках приходилось напрягать глаза, чтобы не столкнуться с троллем. Тролли редко сталкивались с людьми. Общий этикет Мягкой Посадки гласил: постарайся никому не мешать. Но Джошуа совершенно внезапно столкнулся со слоном…

К счастью, не лиловым, не замаскированным под цвет местности. Слон был довольно маленьким, примерно размером с быка. Он был покрыт жесткой коричневой шерстью, и на нем сидел всадник, коренастый седой мужчина, который бодро сказал:

– А, новенький! Откуда ты взялся, парень? Меня зовут Уолли, я тут одиннадцать лет. Зашибись, да? Черт подери, хорошо еще, что не женился. Не то чтоб раньше не на ком было, да и теперь еще есть на кого посмотреть.