Стигматы Палнера Элдрича - Дик Филип К.

- Вы…, вы Ричард Хнатт, - сказал Барни.

- Да, - ответил тот, внимательно разглядывая Майерсона. - Мы знакомы?

Появилась Эмили в сером свитере и запятнанных джинсах.

- Боже мой. Это Барни, - сказала она Хнатту. - Мой бывший муж. Заходи.

Она широко открыла дверь, и Барни вошел внутрь. Эмили явно была рада его визиту.

- Очень приятно познакомиться, - безразличным тоном сказал Хнатт.

Он протянул было руку, но внезапно передумал.

- Кофе?

- Спасибо, - ответил Барни, усаживаясь на свободный стул. - Послушай, - сказал он Эмили; он не мог ждать, он должен был сказать это сейчас, даже в присутствии Хнатта. - Я совершил ошибку, разведясь с тобой. Я хотел бы снова на тебе жениться и жить, как прежде.

Эмили довольно улыбнулась, так же как и когда-то, и, не ответив, пошла за чашкой и блюдцем для него. Его интересовало, ответит ли она вообще; она предпочитала просто ответить улыбкой, поскольку от природы была ленива. "Боже мой", - подумал он и уставился в пустоту. Хнатт сел напротив него и сказал:

- Мы муж и жена. Вы думали, что мы просто живем вместе?

Лицо его помрачнело, но он, казалось, сохранял самообладание.

- Муж и жена могут развестись, - сказал Барни, не Хнатту, но Эмили. - Выйдешь за меня замуж?

Он встал и сделал несколько неуверенных шагов по направлению к ней; она повернулась и спокойно подала ему чашку и блюдце.

- О нет, - сказала она, продолжая улыбаться и сочувственно глядя на него.

Эмили понимала его чувства, понимала, что это был не просто порыв с его стороны. Однако ответ оставался отрицательным, и он знал, что таким он останется всегда; не потому, что она так решила - для нее просто не существовало действительности, к которой он принадлежал. "Когда-то я вычеркнул ее, - думал он, - вычеркнул из жизни, прекрасно зная, что делаю; и вот результат. А теперь я, как говорится, вижу, что хлеб, брошенный в воду, возвращается вместе с этой водой, чтобы меня задушить; пропитанный водой хлеб, который застрянет у меня в горле, не давая возможности ни проглотить его, ни выплюнуть. Это именно то, чего я заслужил, - сказал он сам себе. - Это я создал эту ситуацию".

Вернувшись к столу, он снова сел на стул, тупо глядя на ее руки, пока она наливала ему кофе в чашку. "Когда-то они принадлежали моей жене, - думал он. - И я от них отказался. Мания самоуничтожения; я желал собственной смерти. Это единственное удовлетворительное объяснение. Неужели я был так глуп? Нет, глупость не объясняет столь чудовищного, столь…"

- Как дела, Барни? - спросила Эмили.

- О, превосходно, черт побери. - Голос его дрожал.

- Я слышала, ты живешь с очень симпатичной рыженькой малышкой, - сказала Эмили. Она села на свое место и снова принялась за еду.

- Это уже в прошлом, - сказал Барни. - Все забыто.

- Тогда с кем? - как бы между прочим спросила она. "Она разговаривает со мной, как будто я ее старый приятель или сосед по дому, - подумал Барни. - Чудовищно! Как она могла…, как она могла считать меня кем-то чужим? Этого не может быть. Она притворяется, пытается что-то скрыть". Вслух он сказал:

- Ты боишься, что если снова свяжешься со мной, то…, я снова оттолкну тебя. Обжегшись на молоке, дуешь на воду. Я этого не сделаю; я бы никогда больше этого не сделал.

- Мне очень жаль, что ты так переживаешь, Барни, - сказала Эмили тем же безразличным тоном. - Ты не консультируешься с психоаналитиком? Кто-то мне говорил, что тебя видели, с переносным психиатром.

- Доктором Смайлом, - сказал он, вспоминая, что, вероятно, оставил его в квартире Рони Фьюгейт. - Мне нужна помощь, - сказал он Эмили. - Есть ли какая-нибудь возможность…

Он замолчал. "Можно ли изменить прошлое? - подумал он. По-видимому, нет. Причина и следствие действуют только в одну сторону, а изменения всегда необратимы. Иными словами - что было, то было, и можно спокойно отсюда уходить". Он встал.

- Кажется, я плохо соображаю, - сказал он ей и Ричарду Хнатту. - Простите меня, я еще не совсем проснулся…, я сегодня неважно себя чувствую, с тех пор как встал.

- Почему бы вам не выпить кофе? - предложил Хнатт. - А может, вам налить чего-нибудь покрепче?

Мрачное выражение исчезло с его лица; как и Эмили, он был уже спокоен и безразличен ко всему.

- Не понимаю, - сказал Барни. - Мне велел прийти сюда Палмер Элдрич.

Действительно велел? Наверняка что-то такое было.

- Я думал, это поможет, - беспомощно сказал он. Хнатт и Эмили посмотрели друг на друга.