Инверсии - Бэнкс Иэн

— Да, государь.

Протектор увидел своего сына, нагнулся и поднял его на руки.

— Латтенс! Мой любимый сын! Ты уже сделал уроки?

— Да, отец, — сказал мальчик. Он был одет как маленький солдат и размахивал деревянным мечом.

— Хорошо! Останься с нами — поможешь нам решить, что делать с мятежными баронами в болотах.

— Только ненадолго, брат, — сказал РуЛойн. — У него короткий перерыв. Он должен по звонку вернуться к наставнику.

— Ну, для Латтенса этого времени хватит, чтобы внести свежую ноту в наши планы, — сказал УрЛейн, сажая мальчика на стол для карт.

Чиновники и писцы стремглав бросились к деревянным стеллажам с картами у стены, каждый из них хотел успеть первым.

— Можете не спешить, — сказал им вслед генерал. — Вот вам карта! — крикнул он, и его брат и подчиненные генералы поспешили к столу, встав вокруг него. — Кое-кто уже… — начал генерал, обводя собравшихся взглядом в поисках ДеВара, потом тряхнул головой и вернулся к карте.

За его спиной, скрытый от протектора более высокими людьми, но в пределах длины меча, стоял его главный телохранитель, скрестив руки и положив ладони на эфесы видимой части своего вооружения. Незаметно и почти невидимо обводил он взглядом собравшихся людей.

«Жил некогда великий император, которого боялся весь известный тогда мир, кроме внешних его бесплодных окраин, о которых никто никогда не думал и где жили только дикари. Ни равных ему, ни соперников у императора не было. Его собственное царство занимало большую часть мира, а все другие короли склонялись перед ним и платили ему богатую дань. Власть его была абсолютной, и он не боялся ничего, кроме смерти, которая когда-нибудь приходит за всеми, даже за императорами.

Он решил обмануть смерть, построив дворец, такой огромный, такой великолепный, такой небывало роскошный, чтобы сама смерть (а тогда считалось, что за теми, в ком течет королевская кровь, она приходит в образе огненной птицы, видимой только умирающему) захочет остаться в этом великолепном дворце, жить там и не возвращаться в глубины неба с императором в когтях из языков пламени.

Император решил строить этот дворец на острове в центре большого круглого озера между долиной и океаном, вдалеке от своей столицы. Дворец имел форму огромной конической башни высотой в полсотни этажей. Он был набит всеми мыслимыми предметами роскоши и драгоценностями, которые встречались в империи. Все они находились в безопасности в глубинах дворца, недоступные для обычных воров, но на виду у огненной птицы, когда та заявится за императором.

Там же стояли волшебные статуи всех фавориток императора, всех его жен и наложниц. Святейшие из святых гарантировали императору, что, когда он умрет и огненная птица прилетит за ним, статуи оживут.

Главный архитектор дворца звался Муннош и был известен во всем мире как величайший строитель из всех когда-либо живших на земле, и именно благодаря его мастерству и искусству стало возможно осуществить этот величайший замысел. Поэтому щедрость императора по отношению к Мунношу не знала границ; драгоценности, милости, наложницы сыпались на архитектора бесконечным дождем. Но Муннош был на десять лет моложе императора, и стареющий властелин, видя, что великая стройка приближается к завершению, понимал, что умрет раньше Мунноша, который может по собственной воле или под пыткой выдать, где во дворце расположены кладовые с драгоценностями, когда император, умерев, будет жить с великой огненной птицей и волшебным образом ожившими статуями. Муннош даже, может быть, успеет построить еще более величественный дворец для следующего короля, который унаследует трон и станет императором.

Император дождался, когда великий мавзолей был завершен, и заманил Мунноша в самые глубины огромного сооружения, и, пока архитектор в маленькой потайной камере глубоко под землей ждал обещанного императором необыкновенного подарка, стражники замуровали его там.

Император приказал своим придворным сообщить семье Мунноша, что архитектор во время осмотра здания был убит свалившимся на него каменным блоком, и родные громко, с ужасными криками, оплакивали погибшего.

Однако император недооценил хитроумие и предусмотрительность архитектора, который давно предчувствовал нечто подобное. Поэтому он соорудил тайный выход из подвала дворца наружу. Когда Муннош понял, что его замуровали, он открыл дверь в потайной ход и вышел на поверхность, а дождавшись ночи, улизнул из дворца на лодке.