Боги богов - Рубанов Андрей

Марат не жалел денег для возлюбленной. К сожалению, возлюбленная не слишком разбиралась в простой жизни простых парней: она ежедневно принимала ванну из метарелаксанта (семь тысяч за литр, с доставкой) и съедала за завтраком ровно две дюжины смеющихся офелианских устриц (полторы тысячи за дюжину, с доставкой). Устричным бизнесом на Офелии владел отец Марата, но Марат даже не мог попросить скидку, поскольку жил с чужим лицом и под чужой фамилией.

На одном из пафосных гуляний в олимпийском казино «Нектар», целиком арендованном для празднования юбилея Федеральной Пилотской академии, Марат встретил своего брата. Подходить не стал, посмотрел из угла. Брат излучал сияние. Вокруг плотно клубилась свита: несколько сосредоточенных приятелей и три девушки, изображавшие богатых бисексуалок. Верный себе, Морт и здесь, среди бедлама, в облаках сигарного дыма, в грохоте музыки, хранил состояние покоя, пребывал наполовину в кабаке, наполовину в астрале, и направленного на него взгляда не почувствовал, а если бы и ощутил импульс — всё равно не узнал бы младшего братишку. Судя по всему, к концу учебы он достиг такого просветления, что узнавал только тех, кто был ему нужен. Марат тронул Юлу за запястье, показал глазами. «Хочешь, я его приведу?» — спросила Юла, сразу всё поняв. «Ни в коем случае», — ответил Марат. Умная Юла пересекла танцпол, раздвинула узким плечом полуголых баб, вытянула из пальцев Морта бокал, отпила, поморщилась и красиво ушла. Гений пилотажа, выйдя из нирваны, принял столь озадаченный вид, что Марат не выдержал и расхохотался.

В тот же месяц деньги кончились. Он угнал очередную лодку и погорел.

Оперативники, проводившие задержание, намекнули ему, что арест организован родителями Юлы. Папа с мамой и оба отчима навели справки насчет бойфренда своей единственной дочери, ужаснулись и решили аккуратно устранить юношу. Информировали Транспортную прокуратуру, инициировали слежку. Но прямых доказательств Марат не имел и в них не нуждался.

Он был очень благодарен своей девушке. Конечно, Юла очень любила себя, но и его тоже любила. Не как пилота, не как лихого парня без тормозов, не как щедрого кавалера, а как мужчину. Он не властвовал над народами и планетами, не ворочал миллиардами, он просто хотел быть собой.

6.

В середине дня они прошли верхнюю точку перевала и увидели океан. Он сверкал желтым, как и всё на Золотой Планете. И вода его — как и всё на Золотой Планете — наверняка была сладкой на вкус.

Но до воды надо было еще добраться.

Марат подозвал Хохотуна и распорядился насчет привала. Приказал напоить людоедов-носильщиков. Хохотун пренебрежительно фыркнул. Он считал людоедов животными и, возможно, был прав. Приземистые темноликие людоеды сильно уступали равнинным аборигенам в развитии, огня не знали и употребляли в пищу всё, что движется, а при недостатке пищи без колебаний употребляли друг друга. Зато хорошо подавались дрессуре. В первой же стычке воины захватили в плен большое, на пятьдесят голов, стадо, сильно избили всех, надели сыромятные ошейники и приспособили тащить поклажу. На третий день Марат обнаружил, что каждое косматое горное чудовище находится в личной собственности того или иного воина: Хохотун владел пятью рабами, его правая рука Муугу — тремя, прочие присвоили одного-двух. Наверное, для поддержания порядка следовало объявить всех людоедов собственностью Хозяина Огня, но Марат этого не сделал. Кто чей раб — потом разберемся. Сначала нужно дойти до берега и надежно обосноваться, потом — перетащить через горы капсулу; вопросами рабовладения пусть занимается Жилец.

Мысли о великом преступнике сопровождались непривычным приступом беспокойства. Бездвижный и беспомощный старик остался в городище, под защитой техники, слишком сложной, чтобы доверять ей полностью; любая нештатная ситуация обрекала узника капсулы на смерть.

При расставании он был груб, весел и громогласен, но Марат видел: старый урка нервничает. Напоследок Марат трижды проверил подачу энергии и установил на входном шлюзе новый защитный код.

«Буду спать и думать», — сказал великий преступник и подмигнул. «О чем?» — хотел спросить Марат. Но не спросил.

О чем может думать парализованный инвалид, замкнутый в тесной скорлупе на дальней и дикой окраине обитаемого космоса?

Разумеется, о том, как получить от жизни Фцо.

Хозяин Огня спешился, но поводья не выпустил. Голодный и уставший носорог в любой момент мог устроить истерику. Из девяти животных, подготовленных к походу, четверо издохли, не выдержав холода, из оставшихся трое обезумели от усталости и не слушались команд.