Чужак в стране чужой - Хайнлайн Роберт Энсон

— Можешь поверить мне на слово, — покачал головой Харшоу, — если бы ты не сдержался и шарахнул меня и если бы в этот момент на пороге появился Майк — ты бы не просто умер, тебя бы вообще не стало, и настолько быстро, что я не успел бы ничего сделать. А потом он начал бы сокрушаться, что «попусту извел пищу» — твой, значит, вонючий труп, — не испытывая при этом ни малейшей вины за само убийство, во-первых, вынужденное, а во-вторых, не имеющее почти никакого значения — даже для тебя. Дело в том, что Майк верит в бессмертие души.

— Чего? Какого хрена, я же тоже верю, но все равно…

— Веришь, говоришь? — довольно равнодушным голосом поинтересовался Харшоу. — Вот уж никогда бы не подумал.

— А чего тут и думать! Ну, в церковь-то я хожу довольно редко, но воспитывали меня по всем правилам. У меня есть вера.

— Рад за тебя. Я-то лично никогда не понимал, как это Господь мог понадеяться, что люди сами, на основе одной только веры, выберут из множества религий единственную истинную. Довольно легкомысленный подход к управлению вселенной. Как бы там ни было, если ты веришь в бессмертие души, нам не стоит особенно волноваться, что предрассудки могут привести тебя к преждевременной кончине. С трупом-то что делать, если таковой останется, — закопать или кремировать?

— Не понимаю, Джубал, тебе что, обязательно нужно меня достать?

— Ни в коем случае. Просто я никак не могу гарантировать безопасность человека, упрямо считающего коралловую змею невинным ужом. Любая твоя ошибка может оказаться последней. Но ты не волнуйся, я не позволю Майку тебя съесть.

У Дюка отпала челюсть. Затем он ответил — очень громко, очень непристойно и не очень членораздельно.

— Ладно, — брезгливо поморщился Харшоу. — Стихни малость и разбирайся с Майком, как тебе заблагорассудится. Я хочу просмотреть эти пленки, — добавил он, наклоняясь над проектором, и буквально через секунду возмущенно заорал: — Эта подлая штука не хочет слушаться!

— А не надо его силой. Вот так… — Дюк закончил настройку, а затем вставил кассету с пленкой; вопрос о том, работает он у Джубала или нет, больше не поднимался. Проектор представлял собой небольшой настольный стереовизор с адаптером, позволявшим просматривать четырехмиллиметровую пленку. Через несколько секунд на экране начали разворачиваться события, предшествовавшие исчезновению ящика из-под бренди.

Джубал увидел, как ящик летит прямо ему в голову, а затем мгновенно исчезает.

— Слава тебе господи, Энн не придется рвать свою лицензию. Дюк, прокрути еще раз, только медленнее.

— О'кей. — Дюк перемотал пленку назад, а затем сообщил: — Замедляю в десять раз.

Замедленный звук превратился в неразборчивое глухое бурчание, и Дюк отключил его совсем. Ящик медленно выскользнул из руки Джилл, поплыл к голове Джубала и снова исчез. Но на этот раз можно было различить, что исчезает он не сразу, а постепенно, становясь предварительно все меньше и меньше.

— А можно еще медленнее?

— Одну секунду. Тут что-то не так со стереоэкраном.

— А что именно?

— Ни хрена не понимаю. На полной скорости все выглядело вполне нормально, а при замедлении получилось что-то вроде обратной перспективы. Ящик удаляется очень быстро, но при этом все время остается ближе к нам, чем стенка. Какой-то искаженный параллакс. Странно, я ведь даже не вынимал пленку из кассеты.

— Ладно, Дюк, бросай. Посмотрим пленку из другой камеры.

— М-м-м… а, понял. Это же в перпендикулярном направлении, вот мы все и увидим, даже если та пленка запорота.

Дюк сменил кассету.

— Начало я прогоню побыстрее, а в конце замедлю, хорошо?

— Давай.

Снова пошла та же самая сцена, только снятая с другой точки. В последний момент Дюк замедлил пленку, ящик, вырвавшийся из руки Джилл, медленно поплыл в воздухе и исчез.

— Вот же мать его, — пробормотал сквозь зубы Дюк. — И вторая тоже.

— А теперь-то что?

— Да здесь же снималось сбоку, так что ящик должен был пересечь кадр и выйти за край. А он будто снова удаляется. Да ты же и сам видел.

— Да, — кивнул Джубал. — Движется прямо от нас.

— Но это же невозможно, чтобы и под одним углом прямо от камеры, и под другим тоже.

— Что значит «невозможно», если это было? Очень интересно, — добавил Харшоу, — что показал бы допплер-радар, пользуйся мы им, а не стереокамерами?