Нектар краденой черешни - Калинина Наталья Дмитриевна

– Вы и девочку… тоже… убьете? – ей сложно было представить, что ради каких-то своих сумасшедших целей дядя Саша готов убить ребенка.

– А что поделать, – мужчина беззаботно пожал плечами, будто рассказывал о каких-то очень обычных вещах. И у Инги от ужаса при виде того спокойствия, с которым он доверительно делился с ней страшными вещами, мурашки пошли по кожи.

– Жаль мне вас, конечно… Но если бы твоя бабка не отказала тогда мне в помощи, все бы сложилось по-другому. Иначе. Я долго искал Донора Силы, пока не вышел на эту девочку. Случайно. Анна однажды увидела ее «фокус» с зеркалом и рассказала мне. Надеялась на награду, дурочка… Ну да не будем об Анне, не хорошо плохо говорить об… ушедших в другой мир. Я какое-то время просто следил за девочкой – с помощью моего человека Павла.

Не легко было «устроить» его на службу к подозрительному Чернову, но все же это нам удалось. Хороший он парнишка – Паша, исполнительный… Да только мало способный, – дядя Саша отошел к столу и поправил одну покосившуюся свечку, а затем снова вернулся к Инге и присел на корточки рядом с лавкой.

– Всех Пашиных способностей хватило лишь на то, чтобы немного «подкорректировать» работу камер в библиотеке. Лизины «фокусы» с зеркалом не должны были увидеть другие охранники, а Паша должен был следить, чтобы с девочкой не случилось ничего плохого там – в другой параллели. Он просто засекал время, когда девочка входила в зеркало, и терпеливо ждал некоторое время. Лиза всегда бывала там только определенное время. Быть там, это все равно что, задержав дыхание, нырнуть под воду. Долго не высидишь без воздуха… Ну да ты это уже знаешь.

– Зачем Вы мне все это рассказываете?..

– А тебе разве не интересно? – дядя Саша искренне удивился. – Мне казалось, что ты – довольно любопытная девушка.

Инга не нашла, что ответить и прикрыла глаза.

– Я живу один, милая моя, и мне иногда так хочется поговорить «по душам» с кем-нибудь, кто бы меня хорошо понял… Уж прости мне, моя миленькая, мою разговорчивость. Поддался искушению поболтать с тобой, – пожилой мужчина смущенно засмеялся и встал на ноги. Инга открыла глаза.

– Павел покинул свой «наблюдательный пост» и помчался сообщать Вам, что Лиза попала в беду – оказалась «заперта» в коридоре…

– Это входило в его обязанности – сообщать мне о любых, даже незначительных событиях.

– И Вы, когда Лиза оказалась спасена, приняли решение, что ее пора забрать…

– Я больше не мог так рисковать моей дорогой девочкой! Да, конечно… Я сразу же принял решение ее забрать, – дядя Саша продолжал охотно, по-стариковски, делиться.

– И приказали Павлу испортить машину Алексея… Как, например, камеры…

– Ну ты просто умница, – дядя Саша с умилением произнес и даже, расчувствовавшись, по-отечески поцеловал девушку в лоб. – Обо всем сама догадалась! Интересно, сейчас догадалась или раньше? Наверное, раньше, да? Потому что поставила Чернову охранку. Хитрюга!

Дядя Саша засмеялся и погрозил девушке пальцем, словно не всерьез выговаривая ей за невинную шалость.

– Я просто восхищаюсь тобой, моя сладкая! До чего же сильные ты умеешь делать «обереги»… Твой Чернов теперь словно в тройной броне – ничто ему не повредит. Ну да ничего, сниму я с него твою «охранку» – с помощью твоей же Силы. А иначе никак и нельзя… Ну все, миленькая моя, хватит. Хорошо мы с тобой поговорили, душу я отвел в разговоре с тобой, да только пора к делу приступать.

Дядя Саша взял со стола бобину широкого скотча и вернулся к девушке.

– Прости, моя хорошая, придется «попросить» тебя помолчать. Помешают разговоры ритуалу! Да и вдруг ты укусить меня вздумаешь… А я не люблю, когда женщины кусаются, – он простодушно поведал и, отрезав ножом нужную полоску, бесцеремонно заклеил засопротивлявшейся Инге рот.

– Хорошо, – он полюбовался своей работой и опять отошел к столу.

– Жаль мне тебя. Вот искренне жаль, веришь? Да только, девочка моя хорошая, жить я очень хочу. Даже может не столько жить, сколько уже нахожусь во власти собственного интереса – а получится ли у меня Дело, в которое я столько сил вложил?

Он, продолжая разговаривать, делал какие-то приготовления: что-то опять толок в миске, пробовал на язык порошок, в который только что растер неизвестные ингредиенты, поправлял свечи. Инга наблюдала за дядей Сашей со смиренностью, понимая, что ее уже ничто не спасет. Конечно, можно было бы тешить себя нелепой надеждой, что кто-то («кто-то» – не кто иной, как Чернов) ворвется в это помещение и спасет ее от чудовищных экспериментов полусумасшедшего дяди Саши. Но нет, подобный «хэппи-энд» свойственен только голливудским фильмам.