Мемнох-дьявол - Райс Энн

– Ты действительно на грани безумия.

– Ничего подобного. Взгляни на меня. Я в состоянии самостоятельно завязать шнурки на ботинках. И галстук. А ведь это требует определенного навыка:

нужно правильно повязать его на шею, заправить под воротничок рубашки… чтобы не выглядеть как обмотанный шарфом лунатик. Я вполне в своем уме, как любят выражаться смертные. Так ты поищешь для нас подходящие апартаменты?

Он кивнул.

– Неподалеку от собора есть какая-то стеклянная башня. Чудовищное сооружение.

– Да, знаю, Олимпийская башня.

– Вот-вот. Может быть, ты снимешь номер там? Откровенно говоря, у меня для этого есть специальные агенты из числа смертных. Сам не знаю, почему занимаюсь всеми этими глупостями и ною здесь, как последний дурак, да еще и тебя заставляю заниматься такими мелочами.

– Я обо всем позабочусь. Сегодня уже, наверное, слишком поздно, но завтра вечером я сниму номер на имя Дэвида Тальбота.

– И еще. Моя одежда. Так, небольшой запас – пара чемоданов и несколько пальто. Номер снят на имя Исаака Руммеля. Ведь на дворе как-никак зима.

Я дал Дэвиду ключ от номера, стыдясь унизительности своего поручения. Я превращал его едва ли не в своего слугу. Кто знает, быть может, он изменит ре–шение и снимет номер на имя Ренфилда.

– Не беспокойся. Об этом я тоже позабочусь, – сказал он. – Завтра вечером у нас будет роскошное убежище. Ключи для тебя будут оставлены у портье. Но что ты сам намерен делать?

Я помолчал и прислушался, чем занята моя жертва. Он все еще разговаривал с Дорой. Утром она соб–ралась уехать.

– Убить этого мерзавца. – Я указал наверх. – Думаю, что сделаю это завтра же вечером, сразу после заката. Если только мне удастся быстро установить его местонахождение. Дора к тому времени уедет. Ты даже не представляешь, как я проголодался. Ну почему бы ей было не улететь сегодня, полуночным рейсом? Ах, Дора, Дора…

– Тебе действительно нравится эта девушка, да?

– Да. Посмотри как-нибудь ее выступление по те–левизору, и сам все поймешь. Ее проповеднический дар довольно-таки впечатляющ, а эмоциональная манера выступления просто захватывает. Иногда это даже путает.

– Она и вправду так талантлива?

– Она девушка богато одаренная во всех отношениях. Очень белая кожа, короткие черные вьющиеся волосы, длинные стройные ноги, замечательной красоты фигура. А танцует она с таким самозабвением, что кажется, будто перед тобой кружится в экстазе какой-нибудь дервиш, и речь ее отнюдь не похожа на бессмысленное бормотание – она исполнена искреннего восторга и доброжелательности.

– Не сомневаюсь, что все так и есть.

– Видишь ли, дело здесь не только в религии. То есть я имею в виду, что ее проповеди – это не бесконечные напоминания о грядущем Апокалипсисе или угрозы, что за вами придет дьявол, если вы немедленно не вышлете ей чек…

Дэвид какое-то время размышлял над моими словами, потом многозначительно произнес:

– Представляю, как обстоит дело…

– Нет, не представляешь. Я люблю ее, но вскоре совершенно о ней забуду. Просто… ну-у… есть в ее проповедях нечто очень убедительное, и при этом их отличает какая-то изысканность, утонченность, что ли. Она искренне верит в то, что Христос и правда существовал, что он странствовал по земле. Она думает, что все это происходило в действительности.

– А это существо, которое наблюдает за тобой… Ты уверен, что оно никак не связано с твоим выбором жертвы, с тем, что это ее отец?

– А вот это можно выяснить.

– Каким образом?

– Убить сукина сына сегодня же ночью. Возможно, я так и сделаю. Как только он выйдет от нее. В оте–ле он не останется. Он слишком боится навлечь на нее неприятности и подвергнуть ее хоть малейшей опасности. И потому никогда не останавливается в том же отеле, что и она. В этом городе у него есть три квартиры. Меня, откровенно говоря, удивляет, что он провел сегодня с ней так много времени.

– Я останусь с тобой.

– Нет-нет, занимайся своими делами. А это дело позволь мне завершить самостоятельно. Ты мне нужен, Дэвид. Очень нужен, поверь. Мне необходимо было все тебе рассказать и побыть в твоем обществе – чисто человеческая потребность, издревле присущая смертным. Однако это вовсе не означает, что ты должен все время быть рядом. Ты голоден. Я знаю. И мне нет необходимости читать твои мысли, чтобы понять это, почувствовать твою жажду. Боясь меня разочаровать, ты голодаешь с самого приезда сюда. – Я улыбнулся. – Порыскай по городу, Дэвид, и отыщи что-нибудь подходящее для себя. Ведь ты еще не охотился в Нью-Йорке, правда?