Тайный вампир - Смит Лиза Джейн

Он сжал ее руку, а затем тихо и серьезно спросил:

Ты можешь начать сейчас?

Поппи лишь закрыла глаза и обхватила себя руками, как она это делала во время уколов.

Я готова, – сказала она, стиснув зубы.

Джеймс снова рассмеялся, но теперь уже так, словно не мог сдержать смеха, и сел с ней рядом.

– Я привык гипнотизировать людей, когда это делаю. Мне как-то непривычно, что ты находишься в сознании.

Ну, хорошо, если я закричу, можешь меня загипнотизировать, – сказала Поппи, не открывая глаз.

«Расслабься, – твердо сказала она себе. – Неважно, больно это или нет, страшно или не очень, ты должна с этим справиться. Должна. От этого зависит твоя жизнь».

Сердце у нее билось так сильно, что казалось, все тело содрогается ему в такт.

Вот здесь, – сказал Джеймс, прикоснувшись холодными пальцами к ее шее, как бы нащупывая пульс.

«Сделай это побыстрее, – молила про себя Поппи. – Давай скорее покончим с этим».

Она почувствовала тепло, когда Джеймс наклонился к ней и нежно взял за плечи. Каждой клеткой она ощущала его близость. Затем ее горла коснулось холодное дыхание, и кожу пронзил быстрый – она даже не успела вздрогнуть – двойной укол. Клыки погружались в ее плоть.

«Теперь действительно больно», – подумала она. Она больше не могла держать себя в руках. Ее жизнь оказалась в руках кровопийцы, в руках охотника. Она всего лишь кролик в пасти змеи, мышка в кошачьих лапах. Поппи больше не помнила, что Джеймс ее лучший друг, сейчас она чувствовала себя свежим ужином.

Поппи, что ты делаешь? Не сопротивляйся, иначе тебе будет больно.

Джеймс говорил с ней, но его губы не шевелились. Голос звучал у нее в голове.

А я и не сопротивляюсь, ответила про себя Поппи. Просто я готова к тому, что будет больно, вот и все.

Потом она почувствовала жжение в месте укуса. Она ждала, что жжение усилится, но этого не произошло. Оно изменилось. Жар становился даже приятным. Возникло чувство покоя, освобождения… и близости. Она и Джеймс становились ближе друг другу, как две капли воды, стремившиеся навстречу друг другу и наконец сливающиеся в одну. Она читала мысли Джеймса, чувствовала то же, что чувствовал он. Его чувства втекали в нее, струились через нее.

Нежность… забота… тревога… Холодная яростная злоба на ее болезнь. Отчаяние, что не осталось иного пути помочь ей. И желание, страстное желание сделать ее счастливой.

Поппи захлестнула волна нежности, она вдруг поняла, что ищет его руку, почувствовала, как сплетаются их пальцы.

Джеймс, беззвучно воскликнула Поппи. Ее обращение к нему было исполнено счастья и ласки.

В ответ она почувствовала его удивление и восторг.

Удовольствие нарастало, становилось таким сильным, что Поппи дрожала, как в лихорадке.

Как я могла быть такой глупой, думала Поппи. Бояться этого. Это не страшно, это… это… правильно.

Она никогда ни с кем не была так близка. Как будто они с Джеймсом были единым целым. Не хищник и жертва, а партнеры в танце. Поппи и Джеймс. Она могла прикоснуться к его душе, могла его чувствовать.

Странно, но он этого испугался.

Не надо, Поппи, пожалуйста! Столько дурных поступков… Поппи, я не хочу, чтобы ты это видела…

Дурных, да, подумала Поппи. Дурных, но не страшных и непоправимых. Ты одинок, ты живешь в темном мире. Ты так ужасающе одинок. Тебе ведомо, каково это – не принадлежать ни одному из миров. Ты не принадлежишь никому, кроме…

Она вдруг увидела себя со стороны. В уме у нее возник образ хрупкой изящной девушки, воздушного эльфа с изумрудными глазами. С характером тверже закаленной стали.

Я совсем не такая, подумала она. Я не высокая и не красивая, как Жаклин или Микаэла…

Поппи показалось, что слова, которые она услышала в ответ, ей вовсе не предназначались. Джеймс просто подумал об этом или вспомнил цитату из какой-то давно прочитанной книги.

Девушку любишь не за красоту. Девушку любишь за то, что она напевает мелодию, которую можешь услышать только ты.

Поппи впервые в жизни испытала чувство защищенности. Так вот как Джеймс думает о ней. Наконец она знает это. Он относится к ней, как к сокровищу, которое нужно защитить любой ценой…

Любой ценой… Неважно, что со мной случится, думал Джеймс.

Поппи старалась проследовать за его мыслью дальше, чтобы понять, что он имел в виду, и получила представление о правилах, нет, о законах, по которым он жил.

Поппи, что за дурная манера лезть в чужие мысли, когда тебя не приглашают.