Тайный вампир - Смит Лиза Джейн

Губы Фила дрожали от отвращения.

– Ты говоришь это, чтобы напугать меня. Джеймс посмотрел куда-то вдаль.

– Я видел, как это бывает.

– Я тебе не верю.

– Я видел это собственными глазами. – Джеймс смутно осознавал, что кричит.

Он схватил Филиппа за ворот рубашки. Он не владел собой, но уже не думал об этом.

– Я видел, как это случилось с близким мне существом, понимаешь?!

Но Филипп по-прежнему недоверчиво качал головой. Джеймс продолжил:

– Мне было всего четыре года, и у меня была няня. У всех богатых детей в Сан-Франциско есть няни. Она была смертной.

– Отпусти, – пробормотал Фил, пытаясь освободиться из крепко сжимавших его рук. Он тяжело дышал: он не желал слушать эту историю.

– Я ее обожал. Она давала мне все, чего я не получал от собственной матери. Любовь, заботу и ласку.

У нее всегда находилось для меня время, она никогда не была слишком занята. Я звал ее мисс Эмма.

– Отпусти.

– Но мои родители сочли, что я слишком к ней привязался. Поэтому они взяли меня с собой на выходные и не давали мне питаться. И когда мы приехали домой, я умирал от голода… Они попросили мисс Эмму уложить меня спать.

Фил замер. Он перестал вырываться и стоял, наклонив голову и отведя глаза, чтобы не смотреть на Джеймса. Джеймс кричал ему в лицо:

– Мне тогда было всего четыре года. Я не мог остановиться. Я хотел и не мог. Я скорее умер бы сам, чем умертвил мисс Эмму. Но когда умираешь от голода, то теряешь контроль над собой. И я не мог сдержаться, и пил кровь, я плакал, хотел прекратить, но продолжал пить. Когда я наконец смог остановиться, было уже поздно.

Последовала долгая пауза. Джеймс только сейчас понял, что все это время крепко держал Фила за грудки. Он медленно отпустил воротник Фила. Фил молчал.

– Она лежала на полу. Я думал, что дам ей своей крови, она станет вампиром, и все будет хорошо.

Джеймс уже не кричал. Он смотрел на темную стоянку для машин.

– Я перерезал себе вены и вымазал ей губы кровью. Она глотнула немного, но тут пришли мои родители и остановили меня. Мисс Эмме не хватило того количества крови, которое она проглотила.

Джеймс замолчал, потом вдруг встрепенулся, словно вспомнил, зачем он рассказывает все это Филиппу.

– Она умерла той ночью. Это была тяжелая смерть. В ней боролись два вида крови. И вот к утру она снова ходила по дому, но это уже не была мисс Эмма. Ее черты заострились, кожа стала серой, глаза – плоскими, как у трупа. А когда она начала… разлагаться, отец отвез ее в Инвернес и похоронил. Но сначала убил.

Почти шепотом он добавил:

– Я надеюсь, что сначала убил.

Фил медленно обернулся и посмотрел на него. Впервые за этот вечер в его глазах Джеймс увидел не ужас и отвращение, а некое другое чувство. Это похоже на жалость, угадал Джеймс.

Он глубоко вздохнул: после тринадцати лет молчания он наконец рассказал эту историю, и кому! Филиппу Норту! Но сейчас не было времени размышлять над абсурдностью ситуации. Нужно было добиться своего.

– Так что советую тебе, если не уговоришь Поппи повидаться со мной, убедись, по крайней мере, что ей после смерти не будут делать вскрытие и бальзамирование. Ты же не хочешь, чтобы она разгуливала без внутренних органов. А еще приготовь осиновый кол на тот случай, если не сможешь больше выносить ее вида.

Жалость исчезла из глаз Фила. Его губы вытянулись в тонкую дрожащую линию.

– Мы не допустим, чтобы она превратилась в… ходячий труп. Или в вампира. Я понимаю, что тебе жаль твоей мисс Эммы, но это ничего не меняет.

– Речь идет о жизни и смерти Поппи, ей и решать. Но терпение Фила иссякло. Он лишь качал головой.

– Держись подальше от моей сестры, – сказал он. – Это все, о чем я тебя прошу. Сделаешь, как я говорю, я оставлю тебя в покое, если нет…

– Что тогда?

– Тогда я расскажу всем в Эль Камино, кто ты на самом деле. Я подниму на ноги полицию, мэра, я буду кричать об этом на всех углах.

Джеймс почувствовал, как у него холодеют руки. Фил не понимал, что теперь он просто обязан убить его. Любой смертный, проникший в тайны Царства Ночи, должен умереть, а смертный, который угрожает рассказать о них всем и каждому, должен погибнуть немедленно. Здесь нет места сомнениям, нет места милосердию.

Джеймс вдруг почувствовал сильную усталость, мысли у него в голове путались.

– Убирайся отсюда, Фил, – произнес он вялым бесцветным голосом. – Да поживее. Если ты действительно хочешь защитить Поппи, то никому ничего не скажешь, потому что они расследуют это дело и поймут, что Поппи тоже знает о существовании Царства Ночи. Они убьют ее… после допроса. Как видишь, ничего хорошего.