Нектар краденой черешни - Калинина Наталья Дмитриевна

– Ничего, только то, что мы с Ларой по тебе соскучились, – Вадим бодро ответил и тоже засмеялся. – Надеюсь, не разбудил?

– О чем ты, наивный! Неужели думаешь, что я могу здесь ложиться спать в такой ранний для меня час? Между прочим, я сейчас – на свидании…

– Извини, что помешал, – Вадим, засмеявшись, извинился. И, понизив тон, стараясь быть серьезным, поинтересовался:

– И кто… она?

Инга неприлично громко фыркнула и рассмеялась:

– Брат, ты не поверишь, это не «она», а «он». Я на свидании с мужчиной.

– Да ладно, – Вадим недоверчиво протянул. – Разыгрываешь. Или у тебя опять поменялись предпочтения? Это было бы хорошо, потому что мне, как мужчине, все же несколько обидно, что моя красавица-сестра стала предпочитать… девушек, а не мачо.

– Мачо давно вымерли, а те, которые еще остались, занесены в Красную книгу и охраняются законом.

– «Охраняются законом» – это в буквальном смысле слова? Не думал, что в твоем понимании мачо – это зэки, – Вадим громко засмеялся, и Инга, в шутку обидевшись, осадила его:

– Не цепляйся к словам.

– Не буду. Лучше расскажи, кого ты удостоила такой честью, приняв приглашение на свидание?

– Местного красавца, который плохо ездит на мотоцикле, но знает толк в романтике. К сожалению, брат, я уже безнадежно испорчена… Меня никакой романтикой не реанимируешь.

– Сердце не забилось? – Вадим с усмешкой поинтересовался, и Инга, с притворным сокрушением вздохнув, честно призналась:

– Глухо – как в танке… У меня не сердце, а просто моторчик, причем не пламенный.

– Ладно, ладно, рано тебе еще ставить на себе крест. Только будь со своим романтичным красавцем осторожна.

– Вадим, я уже не маленькая девочка! – Инга тут же возмутилась.

– Знаю, знаю… Сейчас начнешь вопить, что из нас двоих ты – старшая и опытная. На целых пятнадцать минут опытней. Просто будь осторожна, сестренка, чтобы с тобой все было в порядке. У нас с Ларкой все прекрасно, она передает тебе привет и миллион поцелуев. Она так и сказала. Все, не буду больше отвлекать тебя от твоего свидания-несвидания.

Инга почувствовала, что брат по ту сторону «провода» улыбается, разговаривая с ней, и ей вдруг невыносимо захотелось оказаться дома, рядом с близкими и родными людьми – с Вадькой и его женой Ларисой.

Она вернулась в ресторан и, пригубив из бокала вина, закурила.

– Это мой брат звонил. Соскучилась я по нему… Не виделись всего ничего, а я уже скучаю по нему смертельно. Мы с ним – двойняшки. Две половинки одного целого. Макс, может, пойдем уже? Я хочу вернуться домой пораньше.

– Как скажешь, – Максим постарался не показать своего огорчения. – Я провожу тебя, разрешишь?

– Разрешу, – она с ласковой улыбкой ответила и затушила в пепельнице недокуренную сигарету.

Инга во сне шла через цветущий сад. Ей было лет десять: в городе своего детства она видела себя в снах в этом возрасте. Она углублялась в сад, раздвигая руками тяжелые, в цвету, ветки деревьев. Инга шла уже очень долго, выбирая нужные тропки интуитивно. Она знала, кто ее ждет в глубине сада. И сейчас, пробираясь через цветущие деревья, мысленно гадала, что могло случиться, раз бабушка решила вновь с ней «поговорить».

Инга вышла на небольшую полянку, на которой стоял стол и по обе его стороны – две скамеечки. На одной из скамеечек уже сидела бабушка, Инга присела на другую – напротив.

– Инночка, я тебя уже давно жду, – бабушка, едва Инга села, строго с упреком произнесла. Инга хотела в оправдание сказать, что сад очень большой, тропок в нем много, и она заблудилась, но бабушка, не дав ей открыть рта, тут же строго заявила:

– Ругать тебя буду!

Бабушка в снах еще никогда ее не ругала. Предупреждала, советовала, но никогда не повышала на внучку голоса и ни в чем ее не упрекала. Инга, недоуменно подняв на бабушку расширившиеся глаза, замерла в надежде, что бабушка сердится в шутку. Однако старушка, недовольно хмуря брови и поджимая тонкие губы, тихо стукнула сухим кулачком по столу.

– Твоя работа?! – и указала подбородком на миску с черешней, стоявшую на столе, на которую Инга не сразу обратила внимание. Сейчас, бросив короткий взгляд на миску, Инга увидела, что половина черешни съедена, и в блюде вперемешку со спелыми ягодами лежат косточки. Инга удивилась и хотела сказать, что она не ела эту черешню… Возможно, это брат съел… Но тут же вспомнила, что брат здесь ни при чем. Неужели она сама съела черешню? Но когда и как – не помнит.