Чудовищ нет - Бурносов Юрий Николаевич

Но сегодня Стасик (а он как раз из породы таких людей) явился как нельзя более кстати. Да и пиво было очень холодное: Стасик с гордостью поведал, что купил его в «Девяточке» и там есть еще (тут он с надеждой посмотрел на Лорку).

– А чего у вас такие рожи загадочные?

– Да так… Сидели, разговаривали, – сказал я.

– И дверь открыта… Я толкнул, а она открыта.

– Это я забыла запереть, – кивнула Лорка. – Ты почему рано так из школы?

– Все силы на контрольную потратил. Решил, что не высижу еще уроки, да и погода…

– А что погода?

Я повернулся к окну и увидел, что за окном стало пасмурно и, судя по мелким брызгам на стекле, начинается дождик.

– Нелетная погода. Сидеть в сухом месте и пить пиво – вот что умные люди должны делать при такой погоде, – пояснил Стасик. – У тебя рыбы нету?

– Тараканы сушеные на антресолях. Коту предлагал, он жрать не стал, могу тебе дать. Вон к ним соль в баночке.

– Пошел ты! – сказал Стасик.

Лорка пива не пила, сидела молча, выглядела грустной; ее откупоренная бутылка стояла на столе. У меня до сих пор не укладывалось в голове все, что она рассказала, и Стасик явился вовремя: чокнулся бы я без него и без пива. В школе, по его словам, все шло привычным образом: Мариша орала, Чучундра орала еще больше, Шурупчик пришел в футболке с неприличной надписью и был изгнан, Лоськова четвертую дырку в левом ухе пробила и сказала девкам, что хочет соски проколоть, а те раззвонили по всему классу…

– А, во! Забыл! – воскликнул Стасик, едва не подавившись пивом. – Помнишь дом недостроенный, как к вокзалу железнодорожному идти?

– Помню, – сказал я. Рука с банкой мелко задрожала.

– Прикинь, там трех крестов кто-то завалил! Говорят, из Бобровки приехали, не знаю, что они тут делали, а кто-то их там расстрелял. Бомжи нашли.

– Откуда знаешь?

– Да Кузя ж рядом там живет, как раз в школу шел, когда этих оттуда выносили, из подвала. Он даже опоздал, стоял и смотрел.

– А откуда знает, что из Бобровки?

– Да он узнал одного, видал раньше. Говорит, подрался с ним на вокзале. Они деньги там трясли, вот Кузя и попал. Врет, что морду ему набил, хотя сам небось огреб и деньги еще отдал… Знаю я Кузю. Вот, короче, Кузя и видал, как его несли. Мертвого.

Я посмотрел на Лорку, та многозначительно подняла брови. А на что я, собственно, надеялся? Рано или поздно трупы убитых уродов все равно кто-нибудь должен был обнаружить. Но на меня выйти невозможно! Никто ничего не видел, никто ничего не слышал… А почему я в этом так уверен? Я что, смотрел по сторонам, когда несся по дорожкам парка, убегая от урлы? Да там теоретически десятки людей могли бродить, смотреть и слушать. И теперь кто-нибудь вспомнит, что видел, как убитые гнали пацана. И опишет, как этот пацан выглядел, во что был одет… Я не кривой, не рыжий, шрамов на мне тоже вроде бы нету, но это не означает, что я – в безопасности.

– А вы чего переглядываетесь? – спросил Стасик, насторожившись.

– А что?

Вот тут мое легендарное «а что?» пришлось кстати.

– Да ничего… Прикинь, а мы-то после футбола ушли, а Женя Нос со своими карликами пошел тамбовских болельщиков бить, а те им наваляли, там здоровые мужики приехали! Я думал еще, чегой-то Носа нету столько дней, а ему рыло побили и с ногой что-то…

Стасик перешел на другую тему, а я отхлебывал пузырящееся пиво и представлял, как батя приезжает из своей командировки, а ему говорят соседи (ну вот хотя бы дядя Боря с нашей площадки): «Михалыч! Ты вон что, ептыть… Не расстраивайся… Пацана-то твоего забрали, убил троих… а тихий такой был, ептыть… Ну, давай под это дело бутылочку-то возьмем, успокоишься хоть, ептыть…»

А батя небось за сердце схватится и побежит звонить знакомым. Директору завода, в горсовет… Можно ли что-то устроить? Кому сколько заплатить? Где хорошего адвоката взять? А я буду сидеть в КПЗ на железных нарах и жрать какую-нибудь похлебку.

– Леша!

Я отвлекся и увидел, что Стасик и Лорка внимательно смотрят на меня.

– Что такое?

– Ты чего в транс впал? – спросил Стасик. Пиво он уже почти допил и ухватил Лоркино, раз уж она все равно не пьет.

– Задумался… Чего будем делать-то?

– Чего-чего. Я домой пойду, у меня забот полно, – с деловым видом сказал Стасик.

Врал, собака. Какие у него дела? Черепа вроде не приехали еще, а все дела обычно придумывают как раз родители, у них мания: если только сел с книжкой или телик посмотреть, сразу: «А мусор вынес? А бабку проведать сходил? Хлеб кончился, сходи в магазин и заодно в «Тысяче мелочей» лампочку купи в ванную, сгорела!» – хотя от продуктового до «Тысячи» две остановки…