Темное очарование - Медейрос Тереза

— Не знаю, — со вздохом призналась Порция. — Лучше всего спросить об этом его самого.

— Интересно, с какой стати ему поверять тебе свои тайны? — вмешался Эйдриан, иронически вздернув бровь. — Просто потому, что он всегда отличался слабостью к хорошеньким юным девчушкам? Надеешься, что даже теперь, став чудовищем, он сохранил в душе что-то хорошее, какой-то намек на добрые чувства?

Порция предпочла промолчать. Вряд ли бы она смогла отыскать подходящие слова, чтобы описать непонятную связь, установившуюся между ними после той памятной ночи в склепе. Да если бы и нашлись — сестра с мужем наверняка объяснили бы это склонностью все романтизировать, свойственной всем девушкам в ее возрасте.

Эйдриан, приблизившись к креслу, опустился на одно колено, так что их глаза оказались на одном уровне. Родители Порции погибли много лет назад, когда их карета перевернулась, оставив девочку сиротой. После их с Каролиной свадьбы Эйдриан по собственной воле предложил ей перебраться к ним — ему и в голову не пришло отправить малышку к кому-то из ее мерзких родственников, вроде распутного кузена Сесила или унылой до зубовного скрежета тетушки Мариетты.

Эйдриан накрыл ладонью ее сжатый кулачок, в его зеленовато-голубых глазах вспыхнуло беспокойство.

— Послушай, я ведь не слепой. И заметил, что у тебя скопился неплохой арсенал… и то, что ты втайне от всех учишься обращаться с оружием, чтобы помочь мне сражаться с вампирами. Но это не твоя битва, малышка, а моя.

Порция выдернула руку.

— Послушай, Эйдриан, я уже не ребенок. Мне двадцать три года! — запальчиво бросила она.

— А раз так, возможно» настало время вести себя разумно, — отрезал он.

Порцию так и подмывало возразить — покровительственный тон Эйдриана и его манера разговаривать с ней, как с неразумным ребенком, бесили ее до зубовного скрежета. Резко поднявшись, она выпрямилась во весь свой рост (пять футов два дюйма), отчаянно жалея при этом, что на ней нет одной из ее обожаемых шляпок, которые она надевала, чтобы казаться повыше.

— Очень хорошо, — холодно процедила она. — Раз уж ты напомнил мне, что я взрослая, стало быть, мне не требуется твое разрешение, чтобы встретиться с твоим братом.

Эйдриан ласково обнял девушку за плечи. В голосе его вдруг появились просительные нотки, и девушка сразу почувствовала себя неуютно. Уж лучше бы он и дальше рычал на нее, с раскаянием подумала Порция.

— Неужели ты забыла, что за последние две недели погибли четыре женщины? Что их тела были высосаны досуха, а после брошены на грязных улочках в районе Чаринг-Кросс и Уайтчепела? Все эти шесть лет я только и делал, что старался очистить наш город от вампиров. И заметь, эти убийства начались сразу же после того, как поползли слухи, что Джулиан вернулся в Лондон! Неужели ты действительно веришь, что это просто совпадение?

Порция бесстрашно встретила его взгляд.

— А ты… неужели ты и в самом деле веришь, что твой собственный брат способен на такое зверство? — с вызовом бросила она.

Эйдриан отшатнулся.

— Я уже сам не знаю, на что он способен, — глухо пробормотал он. — Откуда мне знать, какой он теперь? Но он мой брат. И я отвечаю за него, понимаешь? И если кто-то должен выяснить, причастен ли он к этим убийствам, то это буду я. — Они с Каролиной снова обменялись взглядами. — Я отправлюсь к нему на рассвете, с первыми лучами солнца.

— На рассвете? — переспросила Порция. — Иначе говоря, когда он будет наиболее уязвим, да?

С губ Каролины сорвался слабый протестующий возглас, но Порция уже закусила удила.

— Молчи, Эйдриан… Мне ли не знать, чем заканчиваются для вампиров эти ваши встречи на рассвете! И какое же оружие ты прихватишь с собой на этот раз? Распятие? Осиновый кол? Арбалет? По-моему, именно с его помощью ты расправился с самыми кровожадными из попадавшихся тебе вампиров. Не сомневаюсь, что в один прекрасный день ты решишь опробовать его и на своем брате. Это только вопрос времени.

Эйдриан осторожно коснулся кончиком пальца бархотки, обвивавшей изящную шейку свояченицы. Лицо его как будто разом постарело — сейчас он казался много старше своих тридцати пяти лет.

— Лучше уж пусть мой собственный брат падет от стрелы из моего арбалета, чем еще одна несчастная женщина — ты или другая — почувствует на своей шее его клыки!

Круто развернувшись на каблуках, он вышел из комнаты. Порция с умоляющим видом повернулась к сестре, надеясь найти в ней союзника. В конце концов, разве не она когда-то помогла Каролине доказать, что Эйдриан не преступник и не убийца, хотя все вокруг считали его виновным?