Тени и призраки - Матесон Ричард

Они начались с полудня. А если и не точно с полудня, то и черт с ним, я намерен заявить, что как раз настал полдень.

Итак, завязка интриги последовала ровно в полдень. До моего слуха донесся возглас:

— Кассандра!

Голос этот принадлежал Брайану (фамилия его — Крейн), и донесся он из вестибюля. Мои глаза обратились в ту сторону (усилие на грани моих возможностей, должен прибавить).

Несколько мгновений тишина ничем не нарушалась, затем Брайан, повысив голос, позвал сестру снова:

— Кассандра!

Наверху отворилась дверь (следует отметить, что мой слух также не пострадал), и Кассандра, в привычном для нее высокомерном тоне, отозвалась:

— Что тебе?

— Спустись, пожалуйста, к Максу. Хочу тебе кое-что показать.

— Брайан, я очень занята! — ответила сестра.

Но он не сдавался.

— Одну минуту ты можешь найти? Приходи!

— Брайан! — раздался ее протестующий возглас.

— Уверяю, что тебе это понравится! — громко продолжал настаивать он.

Кассандра неохотно подчинилась.

— Ох, ладно уж.

Я услышал постукивание женских каблучков по деревянному полу вестибюля и увидел, как в Палату Волхвований вошла Кассандра — высокая, светловолосая, обольстительная. На ней были розовая с длинными рукавами блуза, легкой ткани коричневая юбка и коричневой кожи туфли на высоких каблуках.

Я бы недоуменно наморщил лоб, если б мои лицевые мускулы позволяли такие действия. Как могла Кассандра оказаться здесь, если она была в верхних комнатах, а Брайан внизу?

Я попытался получше разглядеть, как она, пересекая пространство кабинета, подходит к бару, наклоняется и распахивает дверцу небольшого встроенного морозильника. Затем послышалось позвякивание кубиков льда, которые она перекладывала в серебряное ведерце.

Тут я снова — и очень сильно — нахмурил бы лоб, поскольку по ступенькам лестницы, а затем снова по деревянным доскам пола в вестибюле отчетливо простучали каблучки женских туфелек… и Кассандра снова вошла в Палату Волхвований — высокая, светловолосая, обольстительная. Опять розовая с длинными рукавами блуза, опять легкой ткани коричневая юбка, впрочем, остальное вам уже известно.

«Какого дьявола?» — вырвалось бы у меня, если бы мой голос мне повиновался. Во всяком случае, подумал я именно так. «Какого дьявола тут происходит?» Может быть, у меня уже начались галлюцинации — новый (и весьма печальный) симптом болезни?

Но в тот момент, когда вторая Кассандра вошла в кабинет, первая перестала позвякивать кубиками льда в серебряном ведерце.

Я следил за тем, как вторая Кассандра оглянулась. Ее взгляд бесстрастно, как водится, скользнул по мне. Не уделять же, право, внимание какому-то сорняку?

И тут первая Кассандра выпрямляется, оказывается в поле моего зрения и с шумом водружает ведерце на стойку бара.

Обе Кассандры уставились друг на друга — двойники до малейшей детали. Я поплотнее зажмурил глаза, вот и все, что я сумел сделать.

«Когда я их открою, — подумал я, — увижу только одну Кассандру».

Открыл. Нет! Они были тут обе, эти Кассандры-двойняшки. Начал ли я в тот момент понимать смысл происходящего? Если и начал, то не потому, что кто-нибудь из них помог мне в этом.

Первая Кассандра улыбнулась, вторая — тоже и со смешком покачала головой. Так же сделала и первая.

Звуки, которые они обе издали, были абсолютно идентичны, голос второй Кассандры выдавал ее изумление, затем абсолютно в том же тоне звучал голос первой.

Не было ни малейшей возможности различить их, позвольте уверить вас в этом. Одна была словно отражением другой. Мой разум подсказывал мне, что это не так, но мои глаза говорили обратное.

Теперь вторая Кассандра подошла к бару и замерла, пристально разглядывая первую. Первая также не сводила глаз со второй.

Вторая одобрительно хмыкнула. Первая хмыкнула точно так же.

Вторая бросила на первую недовольный взгляд. И получила в ответ точно такой же. Игра стала действовать мне на нервы; терпение в те времена не относилось к числу моих добродетелей, хотя не было существа, которое даже подозревало бы об этом.

Неприятно, но эти двое были полным подобием друг друга не только по внешности, но и по манерам.

Вторая Кассандра прикусила ноготь указательного пальца на правой руке, улыбнулась и хихикнула. Точно так же сделала и первая.