Адский дом - Матесон Ричард

— Мы на минутку, — сказал ей Барретт.

Она кивнула и отвернулась.

Войдя в церковь, Эдит собралась с духом, ожидая какого-то потрясения, но, ничего не ощутив, в замешательстве повернулась к Лайонелу и хотела было что-то сказать, потом решила подождать, пока они отойдут от Фишера.

— Почему она не смогла войти? — прошептала она.

— Ее система настроена на психическую энергию, — объяснил Барретт. — Очевидно, здесь очень сильные поля.

— Почему именно здесь?

— Возможно, дело в контрасте. Церковь в аду — что-то вроде этого.

Эдит кивнула и оглянулась на Фишера.

— А его почему это не беспокоит?

— Возможно, он лучше умеет защищаться.

Эдит снова кивнула и остановилась, ожидая, пока Лайонел закончит оглядывать помещение церкви с низким потолком. Здесь было пятьдесят скамеек для посетителей, перед ними стоял алтарь, а над ним, поблескивая в свете свечей, виднелась фигура распятого Иисуса в человеческий рост.

— Это лишь похоже на храм, — проговорила Эдит и в шоке отшатнулась, увидев, что фигура Иисуса голая и между ног у нее торчит кверху огромный фаллос.

Глядя на непристойное распятие, она не удержалась от возгласа отвращения. Воздух вокруг словно сгустился и свернулся клубком у нее в горле.

Только теперь Эдит заметила, что стены церкви покрыты порнографическими фресками. Глаз выхватил справа одну, изображавшую массовую оргию с полуодетыми монахинями и священнослужителями, их безумные лица искажала маниакальная похоть.

— Опошление святого, — сказал Барретт. — Древняя болезнь.

— Он действительно был больной, — прошептала Эдит.

— Да.

Барретт взял ее под руку, и, пока он вел ее по проходу, Эдит увидела, что Фишер уже ушел. Они нашли его в коридоре.

— Она ушла,— сказал он.

* * *

Эдит уставилась на него.

— Как она могла... — Она прервалась, озираясь.

— Уверен, ничего страшного, — успокаивающим тоном произнес Барретт.

— Вы уверены? — со злобой проговорил Фишер.

— Я уверен, что с ней все в порядке, — твердо сказал Барретт. — Мисс Таннер! — позвал он. — Пошли, дорогая. — Он двинулся по коридору. — Мисс Таннер!

Фишер молча следовал за ним.

— Лайонел, с чего бы ей...

— Не будем делать скоропалительных заключений, — прервал ее Барретт и позвал снова:

— Мисс Таннер!

— Я здесь!

Барретт улыбнулся Эдит и взглянул на Фишера. Напряжение на лице у того не исчезло.

Флоренс стояла в дальнем конце зала. Они поспешили к ней, и их шаги не в такт застучали по полу.

— Вы не должны были так поступать, мисс Таннер, — сказал Барретт. — Все встревожились из-за вас.

— Простите, — ответила Флоренс, но это было лишь формальное извинение. — Я услышала здесь чей-то голос.

Эдит вздрогнула.

Флоренс указала на испанский комод рядом с собой, в ореховое дерево был встроен граммофон. Нагнувшись к его диску, она сняла пластинку и показала им.

— Вот в чем дело.

— Но как он мог работать без электричества? — не поняла Эдит.

— Ты забыла: они пользовались заводными граммофонами.

Барретт поставил подсвечник на комод и взял у Флоренс пластинку.

— Самодельная, — сказал он.

— Беласко.

Барретт заинтригованно посмотрел на нее.

— Это был его голос?

Она кивнула, и он отвернулся, чтобы снова поставить пластинку. Флоренс посмотрела на Фишера, державшегося в нескольких ярдах поодаль и глядевшего на граммофон.

Барретт покрутил ручку, заводя пружину, тронул пальцем конец стальной иглы и поставил ее на край диска. Из раструба послышался треск, а потом голос.

— Добро пожаловать в мой дом, — сказал Эмерик Беласко. — Я счастлив, что вы смогли прийти.

Эдит прижала к груди руки; ее сотрясала дрожь.

— Уверен, за время вашего пребывания здесь вы многое узнаете.

Голос Беласко был тихим и мягким и тем не менее внушал ужас — голос тщательно контролирующего себя сумасшедшего.

— Печально, что я не могу быть с вами, — продолжал он, — но мне пришлось уйти до вашего прихода.

«Ублюдок», — подумал Фишер.

— Однако не тревожьтесь о моем физическом отсутствии. Считайте меня невидимым хозяином и верьте, что в течение вашего пребывания здесь душой я буду с вами.

Эдит отбивала зубами дробь. Этот голос.

— Я обеспечил все, что вам понадобится, — продолжал голос Беласко. — И ничего не упустил. Ходите куда хотите, делайте что хотите — это основополагающий закон моего дома. Чувствуйте себя свободными в любых действиях. Здесь нет никакой ответственности, никаких правил. Единственным правилом должно быть: «Каждый делает что хочет». И пусть каждый найдет ответ, которого ищет. Он здесь, уверяю вас. — Возникла пауза. — А теперь... auf Wiedersehen.