Темный соперник - Джойс Бренда

– Макнейл! – крикнул он товарищу, и в собственном голосе ему послышался упрек.

Аббат склонился над последним раненым.

– Отнеси ее внутрь! Я сейчас вернусь, – откликнулся он, не поднимая головы.

– Иди за мной! – произнесла Клэр и положила ему на плечо руку. В глазах ее читалось сострадание.

Ройс кивнул. И хотя внешне он оставался спокоен, сердце его сжимала холодная рука страха за Элли. Такую храбрую женщину он видит впервые. Да что там, не всякий мужчина способен на такое! Нет, она не должна умереть! Не для того она так щедро делилась с другими живительной силой! Объятый ужасом, он молча следовал за Клэр. Она провела его в парадный зал и оттуда – вверх по лестнице в башню Малькольма. Эйлиос была легка, словно ребенок, и холодна и бездыханна – как мертвое тело. Клэр распахнула дверь в небольшую, уютную спальню. Здесь он положил Эйлиос на постель. Увы, признаков жизни она не подавала.

Он сел рядом с ней. Взяв ее руки в свои, он прижался щекой к ее щеке, слыша, как колотится в груди его собственное, объятое страхом сердце. Сначала он не чувствовал ее дыхания, насколько слабым оно было. Страх постепенно сменился ужасом. Нет! Эйлиос не может, не должна умереть!

А затем он ощутил на своем лице ее слабое, поверхностное дыхание. У него словно камень свалился с души. От волнения он с трудом находил нужные слова.

– Она еле дышит, – прохрипел он. Но почему? Почему так происходит? Ведь он для того и привез ее в Данрок, чтобы обезопасить ее. Ему казалось, что более надежного места нет во всей Шотландии – здесь есть Малькольм, который всегда может встать на ее защиту. А вместо этого сатанинское воинство последовало вслед за ними и сюда. Моффат обнаглел до того, что попытался вторгнуться в стены Данрока и лишь чудом не похитил ее.

Выходит, зря он привез ее сюда! Ему не следовало передавать ее под покровительство Малькольма. У Макнейла имелись причины выбрать именно его.

– Она бескорыстна, – произнесла Клэр, прерывая его путаные, мрачные мысли.

– Ты права, о себе она думает в последнюю очередь.

Элли пыталась исцелить сразу слишком многих раненых – но в этом вся она. Он сумел неплохо ее изучить, так что удивляться было нечему. Случись начаться новой битве, она поступит точно так же. Увы, исцелить такое количество больных и умирающих по силам лишь богине. Но ведь она не богиня! Если она не в силах сдерживать свой порыв исцелять других, кто-то должен это сделать за нее. Ведь это пятнадцатый век, стычки здесь обычное дело, так как случаются едва ли не каждую неделю.

Впрочем, не похоже, чтобы в Книге Судеб было написано, что она умрет именно сегодня. Ведь в будущем ей предстоит стать его возлюбленной!

– Ее жизнь в опасности? – спросил он у Клэр, не решаясь посмотреть ей в глаза.

Ладони Эйлиос по-прежнему были прижаты к его груди – холодные, почти ледяные, как океанские воды под стенами Данрока.

– Я чувствую в ней жизнь.

Неужели он, по ее мнению, настолько глуп? Ройс одарил Клэр колючим взглядом.

– Да, но сколько осталось в ней этой жизни? А если она сделала это нарочно, что, если это самоубийство? – бросил он ей, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди. Боже, чем он может помочь Эйлиос? Еще ни разу за всю свою долгую жизнь он не ощущал такого бессилия.

– Не знаю, – прошептала Клэр, бледная как полотно. – Она так слаба.

В следующий миг, в развевающемся красно-черном плаще, в комнату вошел Макнейл.

– Вот уж не думал, что встречу дочь Эласед такой, – мрачно произнес он.

В иных обстоятельствах Макнейл был само очарование, мудрость и остроумие. Сейчас он был серьезен, что случалось крайне редко. Не секрет, если на лице Макнейла застыла хмурая маска, значит, дела действительно плохи.

Ройс поднялся с кровати, уступая свое место рядом с Эйлиос Магистру.

– Она готова пожертвовать собой ради самого последнего простолюдина, – пояснил он.

Макнейл погладил волосы Эйлиос, убрал от лица густые пряди.

– Такая хрупкая женщина, и такая великая целительница, – ласково произнес он. – Вся в мать. Готова пожертвовать собой ради других.

Ройса почему-то эти слова страшно разозлили. Он был готов прибить за них Макнейла на месте.

– Она не умрет. Да, она хрупкая… но она моя.

Макнейл даже не соизволил повернуть головы в его сторону. Склонившись над Элли, он взял ее щеки в свои ладони. Ройс замер на месте – буквально на его глазах Макнейл укутал ее облаком целительной энергии. В следующее мгновение Элли сделала вздох, затем другой – дыхание было пусть слабым, но ровным. На щеках заиграл легкий румянец. Ресницы дрогнули, но глаза остались закрыты. Впервые жизни Ройс почувствовал, что вот-вот упадет без чувств. Она жива! От осознания этого сам был на грани обморока.