Джек и тайна древнего замка - Белянин Андрей Олегович

Андрей Белянин

Джек и тайна древнего замка

Дождь. Сырая, промозглая погода. Где-то далеко на юге остался Бесклахом, теплый каминный зал, вышколенные слуги, изысканные яства. Джек вновь вспомнил лицо брата, простое и улыбчивое, с мужественными глазами и упрямым подбородком. Сколько времени прошло, а Сумасшедший король ни разу не пожалел, что отрекся от трона. Он умел глядеть правде в глаза. Стезя монарха – не только пиры да сражения, в основном это серые будни, законотворчество, политика, интриги и вечное бремя ответственности за каждый шаг, случайное слово, неосторожный жест…

Джек подбросил хвороста в костер, и взметнувшееся пламя озарило пещерку. Ворчливый Сэм менял холодный компресс на лбу у задремавшего колдуна. Леди Шелти, дочь рыцаря, еще час назад ушла в лес в надежде подстрелить какого-нибудь кролика, хотя охота в такую погоду была чистым безумием. Добрый монах отец Доминик остался в горной деревеньке – там умирал приходской священник и ему требовалось утешение брата. Джек тронул Вилкинса за плечо и виновато спросил:

– Ему лучше?

– Болезнь не прогрессирует, – вяло отмахнулся бывший пес. – Однако гоняться за бабочками он пока не в состоянии.

– Плохо…

– Выкрутимся. Главное сейчас – горячий ужин и ноги в тепле. Вот только Шелти задерживается. Слушай, а чего ты на ней не женишься?

– Я?! – Джек густо покраснел. – Это… невозможно! Ну ты погляди на нее – красивая, умная, понимающая. Она просто совершенство! В ней нет изъянов… А я?

– Это точно. Ты ни в какое сравнение не идешь с этаким идеалом. Вот, ей-богу, без обид – мозги у тебя явно набекрень, интеллект…

– Сейчас в ухо получишь!

– Ладно, я же по дружбе. – Сэм раздумчиво вздохнул и отодвинулся подальше от Лагуна-Сумасброда, чтобы случайно не разбудить больного. – И внешность у тебя не ахти, особенно в профиль – совершенно идиотское лицо!

– Ты на себя полюбуйся! – вспыхнул Сумасшедший король. – Вообще не понимаю, с чего вдруг такие нападки?

– Прости… – Вилкинс сел, обхватив руками колени, и уставился на дождь. – Я люблю ее, Джек. Люблю, как никого другого, я по уши втрескался в эту ягодку, еще когда увидел ее купающейся в ручейке. Ты бы поглядел…

– Не надо!

– А я ревную!

– Ты только что заявил, что у меня нет никаких шансов.

– А я все равно бешено ревную! Ко всем! К тебе, к Лагуну, к отцу Доминику, к каждому столбу и кустику. Боже мой, как я страдаю…

– Страдай потише, разбудишь!

– А вот и наш ужин. – Мокрая как мышь охотница показалась в проеме пещеры, в руках она держала крупного глухаря. Дочь рыцаря передала птицу подскочившему Вилкинсу и с наслаждением протянула руки к огню. – Опять ссоритесь? Из-за чего на этот раз?

– Из-за женщины… – честно признал Джек. Тонкости в обхождении с дамами ему были неведомы.

Шелти подозрительно напряглась:

– Если этот обормот опять рассказывал, как я…

Сэм предусмотрительно нырнул в дождь и уже оттуда почти оперным голосом запел:

• О, прекрасная леди!
• Снизойди ко мне,
• Как к интимной беседе
• При ущербной луне…

– Ладно, мир! Промокнешь же… – расхохоталась дочь рыцаря, и Вилкинс вновь уселся у костерка ощипывать глухаря. – Ну а какие у нас планы после ужина? Может, стоит вернуться в ту деревню, Лагун совсем расхворался…

– Да, эта сырость хоть кого доконает, – поддержал Джек. – Тем более что в этих краях ничего интересного нам не светит.

– Факт! Если какие приключения и происходили, то свалились они на другие головы… – подтвердил ученик колдуна, насаживая птицу на полоску стали. Что-что, а уж готовить в походе он умел как никто. – Вот, железочку нашел, в углу пылилась, похоже, обломок чьего-то меча. А мы на нем ужин сготовим.

– Дай-ка… – Шелти изменилась в лице. На отчищенной поверхности клинка витиеватой вязью были выгравированы слова: «Вечность – ничто, пред…», дальше у самой рукояти сталь была как-то странно обломана.

– Почему ты мне не показывал? – Джек тоже потянулся к находке, но отдернул руку – дочь рыцаря смотрела на него глазами, полными слез.

– Господи, Шелти, что с вами?

– «Вечность – ничто, пред именем любимой…» Это был меч моего отца…

* * *

– Сэм! Дай сюда, тебе говорю!

– Лежи, лежи, старик! Тебе нельзя волноваться. Лихорадка обострится, опять кашлять будешь. Лечишь его, лечишь…