Чего хотят демоны - Белянин Андрей Олегович

– Полный обыск! – скомандовал вошедший последним Бирский.

– Ордер,– сказал Якуб, протягивая руку.

Участковый передал ему бумагу. Одновременно

кто-то включил свет. Якуб всматривался в ровные ряды буковок, но никак не мог сложить их в предложение.

– Вы держите его вверх ногами,– доброжелательно проинформировал полицейский.

– Сам прочитай, и вслух, если ты такой умный,– разозлился экзорцист, отдавая ему бумажку.

– Вы обвиняетесь в нелегальном изготовлении самогона,– самодовольно объяснил Бирский.– Мы имеем ордер на обыск и арест... А дальше суд и срок, в зависимости от результатов.

В то время как радио распиналось на все сто, семеро представителей власти переворачивали халупу вверх тормашками. По истечении получаса один из них подошел к коменданту:

– Ни единой капли.

– Как это – ни единой капли? – удивился. Бирский, оборачиваясь к хозяину.– Ты что, Якуб, записался в общество трезвости?

– Так точно,– с гордостью подтвердил самогонщик.– А что, разве нельзя?

– Но должно же здесь быть хоть несколько бутылок,– Участковый обратился к подчинённым: – Ведь в анонимке прямо написано, что «вчера Якуб Вендерович продистиллировал пять столитровых бочек браги».

Старый экзорцист сразу отметил в своём безотказном органайзере под черепной коробкой, что кто-то опять настрочил на него донос, к тому же с ошибками. Пятьсот литров в день, это ж надо было придумать...

Бирский задумчиво приподнял палец и к чему-то прислушался.

– Тихо!

Полицейские прекратили простукивание стен и разборку печи.

– Кто-нибудь, да выключите наконец это проклятое радио!

Радио тут же выключили. В наступившей тишине все явственно услышали странное клокотание – будто лопаются пузыри.

– Что это? – строго спросил комендант Бирский у Якуба.

Вендерович только пожал плечами.

– Доносится из-под пола! – сказал участковый, рухнув плашмя и приложив ухо к глиняному полу.

– Якубовский, сбегай к воронку за кувалдами!

– А вы палку случайно не перегибаете? – не на шутку заволновался Вендерович.

– Теперь уж лучше молчи, дедуля. Если надо будет, то и всю халупу твою разберём, досточка по досточке.

– А ручки у вас не распухнут?

Вернулся сержант Якубовский, с трудом волоча четыре кувалды. Полицейские засучили рукава, всех захватил охотничий азарт. В мгновение ока в полу образовалась большая дыра. Клокотание утихло...

– Там доски,– отчитался участковый, сунув голову в дыру,– Выглядит как вход в погреб.

– Развалить!

Развалили быстро, ломать – не делать...

– Под досками обнаружена цистерна, выложенная плиткой,– восторженно доложил молоденький полицейский,– Объём литров на триста, не меньше. Пропахла спиртом, хотя и почти сухая. Всё содержимое вытекло вон в ту дырку на дне.

Якуб неторопливо вышел на крыльцо. Глубоко вдохнул прохладный, свежий ночной воздух. Краем уха уловил, как внутри дома кричит разъярённый Бирский:

– Развалить этот бетонный пол к чёртовой матери и копать вслед за каналом! Спорю, что под тем полом у него вторая цистерна! О, видите, здесь даже видно затычку, а шнурок ведёт прямо к рычагу за кроватью. Паразит, видно, спустил весь самогон, как только мы начали стучаться в дверь.

Комендант вышел на крыльцо и встал рядом с экзо- рцистом. Победоносно закурил.

– Ну что, добегался? Опять три года просидишь,– не скрывая удовольствия, сказал он с сарказмом, косясь на старика.

– А за что? – искренне удивился Якуб.

– А за самогон! Такая цистерна, это знаешь ли...

– За один запах самогона в погребе хрен меня посадишь.

– Ничего, сейчас ещё улики будут. Докопаются ребята и до второй цистерны. Лучше выпей на дорожку, а то ведь в следующие три года...

Вендерович равнодушно пожал плечами:

– Обвиню вас в незаконном, на основании анонимного доноса, вторжении. Да ещё и в акте вандализма по отношению к моему дому. А второй цистерны не существует. Это был аварийный спуск. Вы никогда не найдёте улик.

– Ты... нас... обвинишь?! – заводясь, поразился Бирский,– Да ты... знаешь, против кого...– Он затянулся ещё разочек, а потом щелчком отправил тлеющий окурок в темноту.

– Стой! Куда?! – визгнул Якуб, но было уже поздно.

Окурок попал прямо в колодец. Оглушающий взрыв заставил вскочить с кроватей жителей трёх ближайших деревень. Колодец во дворе Якуба сиял голубоватым пламенем тридцатиметровой высоты, напоминая горящие факелы над нефтяными скважинами в Кувейте. Перепуганные полицейские повыскакивали из дома.