Крылья - Пратчетт Терри

— Может, и священное, — почти шепотом сказал Масклин. — Во всяком случае, верить, что это так, не более странно, чем считать, что Универсальный Магазин и есть весь мир. А как они наблюдают за ракетами, Талисман? До космодрома ведь довольно далеко.

— Не так уж далеко. Восемнадцать миль^[7] — небольшое расстояние, говорит она. Она говорит, что его можно преодолеть меньше чем за час.

Увидев их удивление, Шраб одобрительно кивнула, затем, не говоря ни слова, встала и направилась к кустам. На ходу она сделала знак, чтобы номы последовали за ней. Полдюжины флоридцев пристроились к ней клином.

Через несколько ярдов, миновав кусты, они увидели перед собой небольшое озерко.

Номы привыкли видеть большие водоемы. Несколько таких водохранилищ было около аэропорта. Видели они и уток. Но птицы, которые с радостью плыли к ним по глади озерка, были куда больше, чем утки. К тому же утки, как и многие другие животные, воспринимают номов как людей, хотя и небольших, и держатся от них на почтительном удалении. И уж во всяком случае, не бросаются к ним навстречу с таким видом, будто весь день с нетерпением ждали гостей.

Некоторые из птиц даже махали крыльями, чтобы быстрее подплыть к берегу.

Масклин машинально поискал глазами какой-нибудь камень или палку. Но Шраб схватила его за руку, покачала головой и сказала несколько слов.

— Это наши друзья, — перевел Талисман.

— Что-то у них не очень дружественный вид.

— Это гуси, — сказал Талисман. — Они представляют опасность только для травы и мелких организмов, а так совершенно безвредны. Они здесь зимуют.

Гуси подплыли, нагнав волну, которая накатилась на ноги номов, и вытянули дугами шеи, стремясь дотянуться до Шраб. Она ласково погладила пару устрашающих на вид клювов.

Масклин выпятил грудь, опасаясь, как бы его не приняли за мелкий организм.

— Они прилетают из холодных стран, — продолжал Талисман. — Флоридские номы помогают им определить правильный курс.

— Хорошо. Но… — Масклин запнулся, пораженный неожиданной догадкой. — Уж не хочешь ли ты сказать, что эти номы летают на гусях?

— Вот именно. Они путешествуют на этих птицах. Кстати, уточняю: до запуска остается два часа сорок одна минута.

— Послушай меня, Талисман, — вмешался Ангало, с ужасом глядя, как огромная, покрытая перьями голова в нескольких дюймах от него на миг скрылась под водой. — Если ты предлагаешь, чтобы мы полетели на этих гуслях…

— Гусях, — поправил Талисман.

— … то ничего не выйдет. Придумай что-нибудь другое, на то ты и компьютер.

— У тебя, конечно, есть какое-нибудь более дельное предложение, — сказал Талисман. Если бы у него было лицо, он бы наверняка ухмылялся.

— Самое дельное предложение — не пытаться летать на гусях, — сказал Ангало.

— Не знаю, — сказал Масклин, задумчиво разглядывая гусей. — Я, пожалуй, попробовал бы.

— Флоридцы установили чрезвычайно любопытные отношения с гусями. Номы пользуются крыльями гусей, а гуси пользуются мозгами номов. Летом они улетают на север, в Канаду, на зиму возвращаются обратно. У них своеобразный симбиоз, хотя, конечно, они не знают этого термина, — пояснил Талисман.

— Неужели не знают? Вот серость-то!^[8] — пробормотал Ангало.

— Я что-то плохо понимаю тебя, Ангало. На машинах, которые дребезжат так, будто вот-вот рассыплются, ты ездить обожаешь, а на обыкновенной живой птице полетать тебе почему-то страшно.

— Это потому, что я не знаю, как устроены птицы, — сказал Ангало. — Я никогда не видел атласа с анатомическим изображением гуся, желательно в разрезе.

— Благодаря этим гусям флоридцы могут жить независимо от людей, — продолжал Талисман. — Как я уже говорил, их язык сохранился почти в первозданной чистоте.

Шраб внимательно наблюдала за ними. Что-то странное было в ее отношении к пришельцам, по крайней мере, на взгляд Масклина. Она не боялась их, не угрожала им, вообще не проявляла никакой враждебности.

— Она ничуть не удивлена, — сказал Масклин вслух. — Заинтересована, но не удивлена. Им не нравится то, что мы явились сюда, а не то, что мы вообще существуем. Много ли номов видела она в своей жизни? — спросил он.

Талисман перевел.

В ответ он услышал слово, которое узнал всего год назад:

— Тысячи.

Лягушка, что ползла впереди, пыталась осмыслить новую для нее мысль. Она очень смутно сознавала необходимость нового восприятия мира.