Мент, меч и муж - Малахова Валерия

Вот это и вывело меня из ступора. Мать-перемать, такие деньги плачены!.. Я упала на левое колено, пропуская очередную атаку, не удержалась, завалилась набок. Да что происходит, черт побери? Перекатилась, острие меча вонзилось в пол в паре сантиметров от бока. Ладно же!

Прыжок из положения лежа возможен лишь в исполнении до смерти перепуганного мента. Сильно подозреваю, что со стороны напоминала лягушку с приступом эпилепсии. Но сработало – пальцы снова сцапали рукоять.

Ух и дергается же, зараза!

Вскочить с пола не получалось. Обнимать меч, как любимого – спасибо, я лучше влюблюсь. А эта фиговина сейчас у меня получит! Как там делался бросок через себя? Черт, как же давно я на курсы самообороны ходила! Ладно, сымпровизируем. Меч рвался из рук, как сумасшедший. Впрочем, почему «как»? Вот и поможем. Ударим о пол слева направо, в перекате.

А отдача, между прочим, – «макарову» не снилось. Тут уже не понять: то ли железо со сволочным характером бьется в истерике (сама знаю, что бред… сейчас все происходящее – бред!), то ли железякой и впрямь так трудно по дереву стучать. А ну-ка, еще разок! И еще!

Уже лучше. Есть шанс подняться… о, получилось!

Дальше дело пошло легче. Мы с чокнутым творением чокнутого кузнеца вдохновенно искрошили боксерские груши, напоследок педантично постучав по железным цепям каждой, на щепки разнесли тренажер и принялись оставлять выщербины на бетонных стенах. Между прочим, любое приличное лезвие давно обязано было сломаться, затем сломаться, затем снова сломаться, а если нет, то хотя бы иззубриться и затупиться. Вывод? – данное лезвие неприличное. Умно, что и говорить.

Кто-то должен загнуться первым – или я, или меч. Руки уже ноют. Но желание жить – очень хорошее подспорье для продолжения тренировки. Ладно, по бетонной стене я долго не постучу. Или все же постучу? Со стенами дела обстояли не очень весело, но царапины оставались глубокие. М-да, вот это называется «трудовой энтузиазм». А может, внести в дело некую упорядоченность? Скажем, попробовать инициалы вырезать…

А еще у нас тут имеется дверь недобитая, а за дверью – снова дверь…

В этот момент меч запросил пощады.

Воздух сгустился, фигура обрела вначале зыбкие, затем отчетливые контуры, налилась объемом. Мальчишка. И этот – точно несовершеннолетний. Везет мне на них!

Погодите, какой мальчишка? Сквозь него же дверь видна! Вот та, недорубленная.

– Я больше не могу… Пощади! – прошелестело ветром по комнате.

– Да всегда пожалуйста, парень, – задыхаясь, выдавила я. – А ты кто, собственно?

Малец чем-то неуловимо напоминал убитого Дейвина. Чуток помоложе: подросток лет четырнадцати-пятнадцати, но в целом – похож. Те же пухлые губы, тот же темный взгляд, фигурка, опять же, не подкачала… Только волосы прямые и коротко острижены, нос покороче, лицо поскуластее… ладно, не близнецы, но братья! Ах да – Дейвин из плоти и крови (вон сколько этой самой крови уже натекло), а стоящий передо мною – привидение.

Я, кажется, сошла с ума. Какая досада.

Интересно, это надолго? Хватит, чтобы меня не осудили в связи с полной недееспособностью?

Парнишка тем временем вдохновенно повествовал:

– Предыдущий хозяин, лорд Дейвин, дал мне имя Зверь. А сотворивший меня мастер нарек свое творение Айсуо, и именно так записано в Книге Статусов. Отец же, – паренек потупился, – для него я «болван» или «чучело»…

Я как никто в этот момент понимала достойного родителя. Ох уж эта молодежь, мозгов нет, силушку девать некуда… Так, кажется, я срываюсь в обычное милицейское брюзжание. И вообще, откуда у призрака взялся папаша? Ладно, тему размножения привидений отложим на потом.

– Одержав победу над прежним моим хозяином, обрела ты право на меня. Что прикажешь?

Что бы ему приказать такого? Вернуть мне крышу на место? Это вряд ли получится. Бочку варенья и корзину печенья? А на фига?

– Вы откуда взялись такие красивые? – Я подобрала пистолет. Прятать или еще пригодится? Вот интересно, можно пристрелить полупрозрачное фиг знает что? С Дейвином, думаю, получилось бы. Дейвин, Айсуо… кто им имена придумывает?

– Из столицы. Мы выяснили, что Ньекли все-таки выжил и что за ним придут из Трибунала… подумали – вдруг останутся какие-нибудь книги, артефакты? Этот бунтовщик без боя не сдастся!

Мои мозги уже сдались. Без боя. Ньекли – это кто, африканский шаман или тибетский монах? А тут еще и трибунал какой-то…