Летучий корабль - Белянин Андрей Олегович

…Дверь в горницу осторожно приоткрылась и в образовавшемся проеме показалась настороженная морда бабкиного кота. Мы облегченно выдохнули… Кот Василий бочком втиснулся в помещение и, поклонившись мне, сунул что-то в сморщенные руки Бабы Яги.

– Батюшки светы! Да тут записка тебе, Никитушка! То-то я чую – запах девичий…

– Что там? – изо всех сил стараясь казаться равнодушным, бросил я.

– Да так… – подмигнула бабка, – ничего особенного. Выдь-ка за ворота, там тебя одна знакомая для разговору дожидается.

Я, схватив в охапку фуражку и китель, прыгнул к дверям. Митьку, попытавшегося шмыгнуть следом, перехватила бдительная Яга.

– Дык… как же так, бабуля?! А вдруг это убивица многоопытная, Олёна-уголовница?

– Она и есть.

– Она?! И вы меня тут задерживаете?! Да ведь Никита Иванович один там и без оружия оборону держит. А пособить-то против злодейки и некому… пустите-е-е!

– Сиди, неслух! – Баба Яга силой усадила огромного Митьку на лавку и заткнула ему рот пряником. – А то я дура совсем, не знаю, когда участкового нашего одного отпустить можно? Не лезь в энто дело, сами разберутся! Не тронет она его, да и он ее в тюрьму за косу не потащит. Но о том – молчок! Не то опять петухом оберну, тока кому кукарекни…

Митька надулся и обиженно зачавкал медовым пряником.

…Олёна стояла у забора, немного в стороне от наших ворот. Я сразу увидел ее, но подошел с трудом, ноги резко стали ватными, а в руках появилась непонятная слабость. Мы довольно долго молчали, не зная, с чего начать. Потом она мягко взяла меня под руку, и мы неторопливо направились вдоль по улице. Такая тихая, ночная прогулка милиционера и преступницы…

– Зачем вы пришли?

– Хотела все рассказать. Я понимаю, как глупо это выглядит… Там, в лавке, вы обвинили меня в смерти Ксении. Так вот, я ее не убивала.

– Вас видели стрельцы, – словно бы оправдываясь, сказал я.

Она покачала головой:

– Ксюша была необыкновенным человеком. Поверьте, на мне много грехов, но… Я втерлась к ней в доверие, убедила взять меня с собой к царю и выкрала чертежи. Все придумал Кощей, он как-то увидел их в своем волшебном зеркале. Потом… Наверное, что было дальше, вы знаете не хуже меня?

– Рассказывайте.

– Город «закрыли», я не успела сбежать. Пришлось звать сюда Кощея, он приехал. Тайное убежище во дворе кожевенной лавки было приготовлено заранее. Кощей не хотел возвращаться просто так, он рвался отомстить вам за какие-то прошлые обиды…

– За что вы убили дворника?

– Я не убивала его, – устало, но твердо заявила Олёна, крепче сжимая мою руку. – Я была у них в доме, когда он вернулся из отделения. Николай Степанович был очень умным человеком. Он сразу же понял, кто мог быть причастен к краже, но донести на меня… Этого он не смог бы никогда! Тем более что его дочь Ксения была бы признана сообщницей, а у нее мало заступников при дворе. Утром я узнала, что он…

– Принял яд, – медленно протянул я. – Ушел из жизни подобно почитаемому им Сократу. Почему он не поверил мне?! Господи Боже, хоть когда-нибудь вразуми интеллигентов!

– Кощею это понравилось. Когда я… заманила вас кольцом, мы передали его Настасье с разбойничьего двора Поганова. На рассвете я должна была проверить, как все прошло, и на всякий случай захватить с собой такого же яду. Вам не судьба была умереть… Увидев у ворот стрельцов, я надела шапку-невидимку и прошла внутрь. Эта кружка с ядом предназначалась вам… Тот здоровенный парень, Митя, едва ли не вырвал ее у меня. Смерть Поганова была случайной, он давно служил Кощею и был ценным холопом…

– Но кто же тогда убил Ксению?

– Кощей. Когда я ушла, она была жива. Наверное, он почувствовал, что Ксюша стала для меня чем-то большим… Он отравил ее, а потом смеялся мне в лицо. Сказал, что оставил для вас рыжий волос и что Настасью пора сдавать. Дьяка тоже надо было убирать, но весь спектакль затевался с одной только целью…

– Повесить все преступления исключительно на нее? Дальнейшее почти понятно, если вам тяжело говорить, то не надо…

– Чего уж там… – Она грустно улыбнулась, и в ее черных глазах на миг блеснула такая безысходная тоска, что у меня едва не остановилось сердце! – На совести Настасьи много загубленных душ. Она вертела Погановым, как хотела, и ей нравилось убивать… Я очень легко всадила в нее нож. Кощей не поверил, что мне не удалось добраться до дьяка, и ночью пошел на вас сам. Как вы спаслись – ума не приложу… От него еще не уходила ни одна жертва!