Я надену чёрное - Пратчетт Терри

Вот именно по тому, что никто в замке не испытывал энтузиазма по поводу темницы, все до одного позабыли про дымоход. И именно поэтому, подняв голову кверху, Тиффани увидела высоко наверху крохотный клочок синевы, который узники именуют небо, а она, поскольку он был уже темным, назвала выходом.

Как выяснилось, воспользоваться им было несколько труднее, чем она надеялась. Он был слишком узок, чтобы пролететь сквозь него верхом на помеле. Поэтому ей пришлось ухватиться за прутья и позволить помелу тащить себя вверх, а самой отталкиваться ботинками от стен.

По крайней мере, она знала, куда идти на крыше. Это было известно каждому ребенку. Каждый выросший мальчишка на Мелу оставил на свинцовой крыше свой автограф, возможно даже рядом с именем своего отца, деда, прадеда и пра-прадеда, и даже пра-пра-прадеда, рядом с другими стершимися от старости именами.

Смысл замков в том, чтобы не пускать в них тех, кого вы не хотите, поэтому почти до самого верха в них не бывает окон, и именно там расположены самые лучшие комнаты. Роланд дано перебрался в комнату отца. Ей было это известно потому, что она сама помогала ему перетаскивать его скарб, когда старик наконец-то признал, что слишком ослаб, чтобы карабкаться по ступенькам.

Герцогиня остановилась в большой гостевой комнате, которая на полпути между комнатой барона и Девичьей Башней, которая не зря заслужила свое имя. Именно там нужно искать спальню Летиции.

Никто не заострял на этом внимание, но подобное расположение предполагало, что мать невесты будет спать между женихом и невестой, насторожив все имеющиеся уши и чувства, чтобы услышать любые проделки, а может и проказы.

Тиффани тихонько прокралась во мраке, и была уже в алькове, когда услышала шаги на лестнице. Они принадлежали горничной, которая несла поднос с кувшином. Она едва его не пролила, когда дверь в комнату Герцогини распахнулась настежь и оттуда появилась Герцогиня собственной персоной, просто проверить, кто там. Когда горничная снова обрела способность двигаться, Тиффани тихонько пошла следом невидимой, воспользовавшись любимым трюком. Стражник, сидевший у двери, с надеждой проводил глазами поднос, на что получил резкий отпор — отправиться самому вниз и взять ужин там. Потом горничная вошла внутрь, и, поставив поднос возле кровати, ушла, немного удивившись, не почудилось ли ей что-то.

Летиция выглядела так, будто спала под свежевыпавшим снегом, но эффект был испорчен, когда при ближайшем рассмотрении выяснилось, что это была просто комочки мятой папиросной бумаги.

Использовать ради этого папиросную бумагу! Она была очень редкой на Мелу, потому что очень дорогая, и если она у вас была, то совсем не плохим тоном было ее высушить на огне и использовать вновь. Отец Тиффани рассказывал, что когда он был маленьким, ему приходилось сморкаться в мышь, но, возможно, он сказал это только, чтобы ее рассмешить.

Прямо сейчас Летиция высморкала нос с неподобающим для леди звуком, и, к удивлению Тиффани, с подозрением оглядела комнату. Потом она даже спросила:

— Эй? Здесь кто-то есть? — подобный вопрос, если хорошенько подумать, не пристало задавать в никуда.

Тиффани постаралась укрыться поглубже в тени. Иногда, в удачный год, ей удавалось одурачить Матушку Ветровоск, и ни одной из плакучих принцесс не полагалось чувствовать ее присутствие.

— Знаете, я могу закричать, — оглядываясь, предупредила Летиция. — Прямо за дверью находится стражник!

— Вообще-то, он отправился поужинать вниз, — ответила Тиффани, — что я смело могу назвать непрофессиональностью. Ему следовало дождаться, пока его не сменит другой стражник. Лично я считаю, что твоя матушка больше беспокоится о том, как выглядят ее телохранители, чем о том, как они работают. Даже юный Престон справляется лучше, чем они. Иногда люди даже не знают, что он рядом, пока он не похлопает их по плечу. А еще ты знаешь, что люди редко кричат, если с ними поддерживают разговор? Не знаю, почему так. Полагаю, потому что мы хотим быть вежливыми. И если ты собираешься сейчас закричать, то хочу тебе указать на то, что если бы я задумала что-то дурное, то давно бы это сделала. Как считаешь?

Пауза затянулась дольше, чем нравилось Тиффани. Потом Летиция ответила:

— Ты заслужила право сердиться. И ты на самом деле сердита, не так ли?

— Сейчас нет. Кстати, ты разве не собираешься выпить молоко, пока оно совсем не остыло?