Самая срочная служба - Серегин Михаил Георгиевич

Как выяснилось чуть позже, все были на месте, но пять сапог, причем у двоих это были обе пары, были утоплены. Утопили свои сапоги Забота с Багором, которые тут же получили от деда Петро по мозгам за такое разгильдяйство. Еще один потерял сапог случайно. Зато теперь у Мудрецкого не было дилеммы, кого назначить истопником. Эти двое без сапог в самый раз подходили для этой работы – сидеть и дровишки подкладывать, причем всю ночь, чтобы остальным тепло было.

Углубившись в лес, развели костры. Народ стучал зубами. Опасаясь за сохранность карты, Мудрецкий развернул ее и повесил между деревьями, чтобы она просохла. Планшет, чтобы он не обременял путешествия по реке, оставил на память Холодцу.

Люди оживленно переговаривались – все были уставшие, но улыбки мелькали на лицах. Сейчас они чувствовали себя победителями и, сидя около костров, выжимали одежду и развешивали мокрое. Но тут же получив от комаров первый привет, скрипя зубами, надевали еще сырую форму на себя. Мудрецкий все чаще слышал кашель простуды. Ни одного котелка у них не осталось, такие вещи помешали бы им проплыть незамеченными, поэтому были брошены вместе с едой. Мудрецкий уже знал, что утро начнется с хриплых голосов, кашля и матерщины.

Как дальше прожить еще неделю с пятью перочинными ножиками и несколькими коробками спичек, а также одним килограммом сала на всех, он пока себе плохо представлял. Зато воды, воды у них море... Он слышал, что без воды человек неделю может прожить, без еды – месяц. А им без еды неделю надо продержаться. Тут мысли вернулись к корове.

«Да, сейчас бы не мешало бы еще одну телку заколоть, можно и гусей, – думал лейтенант, вспоминая то о злостном Забейко, который увел Зорьку, сослужившую им добрую службу, то о солдатах, притащивших со свернутыми шеями гусей. – Разве плохо спать рядом с костром с сытым пузом?»

Мудрецкий, отмахиваясь от дыма, неожиданно пахнувшего в лицо, задрал голову и постарался увидеть в ясном темном небе звезды. И несколько проблесков в вышине вселили в него непонятную надежду, которой, казалось бы, взяться было неоткуда.

* * *

Проснувшись первым на следующее утро, лейтенант достал морды Багорина и Заморина из потухших костров – хреновы караульные! – и скомандовал по-тихому: «Подъем». Люди зашушукались, запалили костерки. Мудрецкий уже, что стало для него привычным, послал разведку на все четыре стороны и крутил кулак перед носами для того, чтобы ни один не смел даже пукнуть невзначай, потому как не было никакой уверенности в том, что десантники оставили этот район и не начнут повторное прочесывание, – тогда он уже не знал, куда им деваться и что делать. Разве что на время превратиться в рыб? Другого способа, как пройти сквозь цепь, он не знал.

Простаков, как это уже было заведено, пошел в разведку вместе с Казаряном. Два здоровых топтали направление, в котором лейтенант решил уходить дальше вниз по реке, и он приказал им пройти на десять километров и вернуться.

Сейчас, топая по лесу и отмахиваясь от комариков, Казарян не скрывал своего раздражения по поводу всех этих приключений, он мечтал о доме, о том, чтобы спокойно пить пиво и никого из этих рож, экипированных в зеленое или пятнистое, не видеть. Они некоторое время перебрасывались словами, но затем Леха вежливо попросил товарища дедушку заткнуться, и теперь они шли в тишине, стараясь лишний раз не производить даже шороха.

Неожиданно Леха, идущий впереди, поднял руку, и Казарян замер. Они услышали бряцание оружия и голоса вдалеке. Простаков поднял руку и показал два пальца – значит, двое. Казарян кивнул ему в знак того, что понял. Оба залегли в невысокий папоротник.

Голоса приближались, шли на них. Увидев двоих в форме, в голубых беретах и тельняшках, Простаков почувствовал, как его передернуло:

«С оружием, но бронежилетов нет. Те в бронежилетах, а эти без. С автоматами. Какие-то измотанные и грязные».

Казарян поворачивал голову – двое прошли мимо с левой стороны, не заметив их. Простаков повернулся и тихонечко отполз за дерево, где сел. Туда же поманил и Казаряна.

– Че за уроды? – спросил дед у Лехи. Гулливер почесался.

– Не знаю, че-то замызганные какие-то... Может, разведка от десантников, тоже как мы.

Казарян покачал головой:

– Ни фига. Че они без броников?

– Ну, чтоб легче ходить было.

– Ты рожи видел?

– Я на рожи не заглядывался.

– Они на измене все. А оружие видишь как несут? Ты так вот на охоте будешь ходить? – Простаков припомнил, что автоматы они держали за цевье и как бы волочили их, а не держали на изготовку.