Шиповник - Деверо Джуд

— Не серчай. У них и в мыслях нет ничего плохого. Просто так уж заведено: каждый первым делом печется о себе.

— Только не я. Ох, Девон, еще и я на твою шею.

Совсем тебя измучила, да?

— Чепуха. Скоро мы будем квиты. Как только ты начнешь вдалбливать буквы в мою тупую башку.

— О! — Линнет выпрямилась на скамейке. — У нас же с тобой урок…

— Очень мне нужен учитель, который еле жив от усталости!

— Ты лучше посмотри на каминную полку.

Он встал и увидел деревянную дощечку с нацарапанными углем буквами.

— Здесь написано «Девон». Надеюсь, я правильно написала твое имя.

— А ты что ли не уверена? — скептически вопросил он, словно глубоко в ней разочаровавшись.

— Слова, особенно фамилии, имеют свои правила написания и пишутся по-разному. Я могу только примерно знать, как пишется твоя фамилия. Может, у тебя есть свидетельство о рождении?

— Свидетельство о чем? — Девон осторожно опустил дощечку в карман.

— Это такой листок бумаги, на котором доктор пишет, когда именно ты родился.

Девон попробовал кроликов, которые жарились на огне, — сок капал прямо в пламя.

— Когда я родился, никаких докторов и в помине не было, только моя мать да соседка. Однако у меня есть Библия, и там вроде сделана какая-то пометка.

— Наверное, это то, что нам нужно. Ты не мог бы завтра прихватить ее, если ты, конечно, собираешься отложить занятия?

— Собираюсь. Я не пережил бы, если бы ты заснула прямо в середине Макалистера. А теперь давай-ка попробуем этих кроликов.

Линнет встала и, слегка зевнув, выпрямилась, чтобы сбросить усталость со своих гудящих плеч. Девон отвернулся, опасаясь, что пуговки на лифе ее платья разлетятся в разные стороны. Он не раз задавался вопросов: понимает ли Линнет, что она уже взрослая женщина?

— Скажи, как тебе понравился Шиповник?

— Здесь все так ко мне добры. Даже не знаю, чем им отплатить. Ты знаком с человеком по имени Уорт Джеймиссон?

— Конечно. — Девон впился зубами в сочного кролика.

— Расскажи мне о нем.

— Он живет сам по себе, тихо. Настоящий трудяга. Здесь появился два года назад, отгородил земельный участок и теперь целыми днями трудится на нем. Все делает собственными руками. Ну а раз в месяц наведывается в лавку, чтобы закупить, что ему нужно. — Девон нахмурился. — А почему он так тебя интересует?

— Да потому, что он хочет, чтобы я вышла за него замуж.

Девон чуть не подавился кроликом.

— Что?! — завопил он так, что изо рта полетели брызги.

— Я отвечаю на твой вопрос: Уорт Джеймиссон интересует меня, потому что он просил моей руки.

Девон заскрипел зубами.

— И ты как ни в чем не бывало сидишь тут, облизываешь пальчики и эдак между прочим сообщаешь, что какой-то малый сделал тебе предложение! Или ты уже настолько привыкла получать брачные предложения, что даже не думаешь о них?

— Нет, — серьезно ответила она. — Ты преувеличиваешь. Их было не так уж и много.

— Не так уж и много! А сколько, по-твоему, «много»?

— Честно говоря, их было всего два, если не считать Уорта. Одно предложение я получила в Англии, правда, от весьма немолодого джентльмена, а второе мне сделали на борту судна, направляющегося в Америку. Тот человек теперь, по-моему, живет в Бостоне.

— Черт возьми! Ну ты и штучка!

— Ты хочешь сказать, что я самая невероятная женщина, а? — невинным тоном опросила Линнет. Они уставились друг на друга и рассмеялись.

— В Кентукки не так уж много женщин. Могу себе представить, сколько ты еще получишь здесь предложений. — Он бросил на нее оценивающий взгляд. — По твоей милости тут теперь все пойдет вверх дном. Ты кончила есть? Я хочу вынести кости. И вообще, мне пора идти. — У двери Девон задержался. — Ну и что же ты сказала Уорту?

— Спасибо.

Он повернулся к ней лицом, его опять переполнял гнев.

— Спасибо?! И это все?..

— Со стороны мужчины весьма благородно сделать женщине предложение. Ведь это означает, что он готов провести с ней всю свою жизнь.

— Я не нуждаюсь в лекциях по поводу брака! Какой ты дала Джеймиссону ответ? Кроме своего «спасибо»?

— Ты хочешь узнать, согласилась ли я стать его В ответ он лишь молча сверлил ее глазами. Неторопливым движением она сняла со своих волос пушинку.

— Я сказала, что пока недостаточно хорошо его знаю. — Линнет улыбнулась Девону. — Можно мне с утра заглянуть к тебе в лавку? Хочу купить кое-что из одежды. Надо бы вернуть Каролине ее платье.

— Безусловно. — Теперь, после своей вспышки гнева, он чувствовал себя как-то глупо. — Спокойной ночи, Линнет.

— Может обсудим завтра, как освобождать детей, — устало заметила она.

Его глаза опять сверкнули гневом. — Ты можешь обсуждать. А у меня очень много более важных дел. — И Девон с силой захлопнул за собой дверь.

— Доброе утро. Девон.

Он оторвал взгляд от гроссбуха и улыбнулся ей.

— Это она? — донесся шепот одного из двух мужчин, сидящих возле камина.

— Линнет, деточка, ну-ка иди сюда, — встрепенулся Гэйлон.

— Эй, вы, оставите вы ее когда-нибудь в покое? — спросил Девон. — У нее и без того дел хватает, чтобы точить лясы с субчиками вроде вас.

— И что тебе неймется, парень? — спросил Гэйлон. — Или ты встал не с той ноги?

Тут к Гэйлону наклонился Долл и что-то ему шепнул, после чего оба старика дружно захохотали, да так, что чуть не надорвали животы, то и дело похлопывая себя по ляжкам.

Девон сердито зыркнул на них и снова обернулся к Линнет, однако она уже направлялась к гогочущим шутникам.

— Позвольте представиться. Меня зовут Линнет Бланш Тайлер, к вашим услугам, — и она сделала глубокий реверанс.

Разом умолкнув, они вытаращили глаза.

— Сроду не видал ничего подобного! — заявил Долл. — Это что же такое ты только что отмочила?

— Реверанс. Чем ниже реверанс, тем большее уважение он выражает. Смотрите, — продолжала демонстрировать она, — это реверанс для барона, чуть пониже — для герцога, а теперь — для короля!

— Ну-ну, это действительно чисто сделано. Так, говоришь, ты из Англии?

— Да.

— Да, в Англии понимают толк в воспитании, — изрек Долл. — Оно и понятно, почему все мальчишки по твоей милости просто из кожи вон лезут.

Скромно проигнорировав это замечание, Линнет принялась изучать деревянную фигурку, стоявшую на каминной полке. Это была необычайно тонко вырезанная, высотой около четырех дюймов статуэтка. Она изображала старика с опущенными плечами; в каждой линии сквозила усталость.

— Это ваша работа? — обратилась Линнет к Гэйлону.

— Не-а, Мака. Все, что здесь стоит, он вырезал собственными руками.

— Девон? — Линнет посмотрела в ту сторону, где среди больших мешков с мукой прятался Девон.