Огненное прикосновение - Ховард Линда

– Нет никакой необходимости, если только она не может сделать что-нибудь с этой головной болью.

– Она может, – ответил Рейф, загадочно глядя на Этуотера. Он помедлил, держась за ручку двери. – Я спущусь вниз к портье, чтобы нам прислали горячую воду для ванны, – не собираюсь жениться весь в пыли и вонючий как конь. Хотите пойти со мной, чтобы убедиться, что я не сбежал?

Этуотер вздохнул и махнул на него рукой.

– И не думаю, – сказал он, их глаза встретились, и эти двое прекрасно поняли друг друга.

Рейф сначала договорился насчет воды, потом вернулся наверх. Энни все еще спала, когда он вошел в комнату и остановился у ее кровати, глядя на нее сверху. Боже мой! Его ребенок растет в этом худеньком теле, уже высасывая из нее силы. Если бы он только мог, он бы носил ее на подушке все следующие восемь месяцев. Около семи с половиной, точнее, потому что с того времени в стойбище апачей прошло шесть недель. Шесть недель с тех пор, как он занимался с ней любовью.

Он подумал о тех переменах в теле Энни, которые произойдут в ближайшие шесть месяцев, и почувствовал отчаяние при мысли о том, что его уже может не быть рядом с нею. Ее живот округлится, груди отяжелеют. Рейфа охватило возбуждение от этой воображаемой картины, мимолетная улыбка тронула его губы. Предполагается, что порядочные мужчины оставляют своих жен в покое в таком деликатном положении, – наверное, он не принадлежит к порядочным людям.

Рейф нагнулся и осторожно потряс Энни за плечо. Скоро принесут горячую воду, а ей еще нужно до этого заняться Этуотером. Она что-то пробормотала и оттолкнула его руку. Рейф еще раз тряхнул ее.

– Проснись, детка. С Этуотером произошел небольшой несчастный случай, и ты нужна ему.

Ее сонные глаза мгновенно раскрылись, Энни резко вскочила с кровати и пошатнулась. Рейф схватил ее и чуть не захлебнулся от удовольствия, снова прижимая ее к себе.

– Потише, – прошептал он. – Он не ранен – просто царапина, от которой болит голова.

– Что случилось? – Энни откинула со лба волосы, протягивая руку к своей сумке. Рейф опередил ее и сам взял сумку.

– Он попал под шальную пулю. Ничего серьезного. – Нет никакого смысла волновать ее.

В соседней комнате Энни заставила Этуотера сесть в кресло и внимательно осмотрела рану на голове. Как и сказал Рейф, она не была серьезной.

– Простите, что побеспокоил вас, мэм, – извиняющимся тоном сказал Этуотер. – Просто голова болит. Я думаю, глоток виски мне бы помог.

– Нет, не поможет, – возразил Рейф. – Энни, положи руки ему на голову.

Она бросила на Рейфа несколько растерянный взгляд, так как чувствовала себя несколько неловко и не была вполне уверена, правда ли то, что он говорил о ее способности исцелять. Но подчинилась и осторожно положила руки на голову Этуотера.

Рейф наблюдал за лицом судебного исполнителя: сначала тот выглядел просто озадаченным, потом заинтересованным, и наконец почти восторженное облегчение разлилось по его лицу.

– Ну, должен заявить вам, – вздохнул Этуотер, – не знаю, что вы там сделали, но это прекратило головную боль.

Энни сняла руки и рассеянно потерла ладони одна о другую. Значит, это правда. Она действительно обладает необъяснимой способностью исцелять. Рейф обнял ее за талию.

– Свадьба состоится в шесть часов вечера сегодня, – объявил он. – Я купил тебе новое платье для церемонии, а лохань и горячую воду для ванны сейчас принесут.

Губы Энни приоткрылись от удовольствия.

– Ванна? Настоящая ванна?

– Настоящая ванна. В настоящей лохани.

Рейф наклонился, чтобы взять свои седельные сумки и платье Энни, – Этуотер не высказал протеста по поводу его очевидных намерений. Наоборот, одарил их почти сияющей улыбкой, рассеянно трогая больное место на своем черепе, которое теперь почему-то не так уж и болело.

Энни посмотрела на седельные сумки, когда Рейф бросил их на пол в ее комнате, хорошо поняв значение его поступка.

– Что случилось? – спросила она.

– Когда в Этуотера выстрелили, я не пытался удрать, – просто объяснил Рейф. – И он решил, что пора бы ему уже начать мне доверять.

– Он не будет больше тебя связывать? – Выражение лица Энни сказало ему, как ее расстраивало то, что он был связан.

– Нет. – Рейф протянул руку, чтобы прикоснуться к ее волосам, как раз в тот момент, когда раздался ожидаемый стук в дверь. Рейф открыл ее и впустил двух подростков, сгибающихся под тяжестью лохани. За ними шли еще два мальчика, каждый нес по два ведра с водой, которую они вылили в лохань. Потом они вышли и вернулись через несколько минут еще с четырьмя ведрами воды, на этот раз – почти кипящей, которую вылили туда же.