Розамунда, любовница короля - Смолл Бертрис

– Нет, – услышали они голос Розамунды. – Завтра днем. Пусть все успеют попрощаться с моим Оуэном.

Она слабо улыбнулась дяде.

– Я не бедная безумная Хуана, Эдмунд, и согласна предать земле тело моего мужа. Оуэн ушел от нас. То, что мы видим, – всего лишь смертные останки. Душа его с Господом.

– Ты хочешь уведомить Генри и Ричарда? – обронил Эдмунд.

– Пошлите в аббатство Святого Катберта, к дяде, но не в Оттерли. Генри и без того скоро прослышит о случившемся, а я не в том состоянии, чтобы обсуждать сейчас преимущества брака с его сыном. Вряд ли я вообще выйду замуж. У Фрайарсгейта есть три наследницы, а этого более чем достаточно.

Эдмунд кивнул:

– Я сам отправлюсь в аббатство.

– Спасибо, – вымолвила она, снова оборачиваясь к гробу.

К вечеру приехал Ричард Болтон и незамедлительно взялся за племянницу, настояв, чтобы та поспала несколько часов, перед тем как возобновить бдение у гроба мужа.

– Какая польза будет дочерям, если ты заболеешь? – урезонивал он. – Не хочешь же ты, чтобы они попали в нежные руки Генри?

Она подчинилась, но вечером снова спустилась в зал, чтобы провести рядом с телом мужа последнюю ночь. В день похорон она немного вздремнула с утра, а потом в траурном платье вместе с одетыми в черное дочерьми присутствовала на похоронной службе. В маленькой церкви было полно народу. Многие плакали, а при виде Розамунды, сопровождавшей гроб на церковное кладбище, всхлипывания перешли в громкие рыдания. Сама госпожа не сдержала слез, когда гроб опускали в могилу, но едва на крышку упала последняя горсть земли, она, к ужасу присутствующих, потеряла сознание.

Ее отнесли в зал, где долго пытались привести в чувство, поднося к носу жженые перья. Открыв глаза, она оглядела взволнованные лица.

– Со мной все хорошо… – заверила она.

– Ты донельзя измучена, – отрезала Мейбл, – и на ногах не стоишь.

– Тебе следует лечь в постель, племянница.

– Только после поминального пира, – твердо заявила она. – Это мой хозяйский долг перед жителями Фрайарсгейта.

С ней не спорили, но когда ее и детей уложили в постель, Ричард и Эдмунд вместе с Мейбл и отцом Матой долго совещались в зале.

– Он не оставил завещания, – тревожился Ричард.

– Мы должны позаботиться о том, чтобы защитить ее от Генри и его сыновей, – вмешался Эдмунд. – Боюсь, дело дойдет до убийства, если Генри снова попытается захватить Фрайарсгейт. Он ни перед чем не остановится.

– В таком случае нужно составить завещание, – решил Ричард Болтон. – Генри не знает почерка Оуэна. Мы напишем то, чего наверняка хотел бы Оуэн для жены и детей, а ты… – он взглянул на отца Мату, – ты подпишешься именем Оуэна.

– Я?! – ахнул священник.

– Мы напишем, что Розамунде поручается следить за поместьем и дочерьми, а нам с тобой, в свою очередь, доверено приглядывать за ней. В случае нашей смерти она и ее дети становятся подопечными короля.

– Я должен подписаться за сэра Оуэна.? – повторил отец Мата.

– Да, – кивнул Ричард. – Я составлю документ от его имени, ты подпишешь и исповедуешься мне в своем грехе.

Я, разумеется, дам тебе отпущение. Мата.

Он лукаво подмигнул.

– Что ж, – заметил отец Мата, – давайте сейчас и приступим. Генри Болтон уже успел узнать о несчастье и самое большее послезавтра явится сюда. Еще нужно втереть грязь в пергамент, чтобы его состарить.

– Состарить? – недоуменно повторил Эдмунд.

– Не хочешь же ты, чтобы он казался совсем новеньким? – серьезно пояснил отец Мата. – Грязь придаст ему вид старого. Но может, у нас есть уже использованный пергамент? Это немало бы нам помогло.

Теперь уже он ухмылялся.

Ричард Болтон кивнул. На его тонких губах играла улыбка.

– Я предвижу твою блестящую церковную карьеру, Мата, – сухо заметил он, – Начнем, пожалуй.

Часть III

Англия, 1510-1511

ПРЕКРАСНАЯ РОЗАМУНДА

Глава 13

Король и королева наслаждались редкими мгновениями уединения в своих покоях. И хотя за дверью стояла стража, а в комнате рядом со спальней неустанно щебетали фрейлины, Екатерина и Генрих наконец-то смогли побыть вдвоем, пусть и недолго. Король искренне любил и почитал жену, но не мог устоять против хорошенького личика и острого ума и, несмотря на статус человека женатого, не отказывал себе в удовольствиях на стороне Но королева до сего времени не подозревала о его похождениях Король опасался расстраивать жену, зная ее деликатность и чувствительность.