Невероятное влечение - Джойс Бренда

Это отрезвило всех, заставив вспомнить о жестокой реальности.

— Я не слышала о нем ни слова, — робко сказала Оливия. — Буквально ни словечка!

Сердце Александры забилось при одном только упоминании о Клервуде, но она приказала себе успокоиться. Сейчас ее очень волновало, прекратила ли леди Уитт распространять свои гнусные сплетни.

— Это не имеет значения, — ответила Александра на реплику сестры о герцоге, хотя чувствовала, что только это сейчас, пожалуй, и важно.

Обратная дорога до Эджмонт‑Уэй обещала быть долгой, и Александра вдруг осознала, что они с сестрами остались в столовой одни. Она взглянула на карманные часы.

— Уже три, — обреченно вздохнула Александра, и ее сердце наполнилось смутной тревогой. — Вам пора домой.

— Я не хочу уезжать, — заупрямилась Кори, и улыбка сбежала с ее лица.

Александра грустно взглянула на младшую сестру, и они встали из‑за стола, расплатившись за еду. В этот момент в столовую вошел мистер Шумахер.

— Что‑нибудь еще? — любезно улыбнулся он.

— Обед был великолепным, — отозвалась Александра. — Благодарю вас.

Владелец постоялого двора посмотрел на нее, потом перевел взгляд на сестер.

— Вам следовало бы отправиться домой со своей семьей.

Александра отвернулась, не в силах объяснить этому огромному добряку, что жизнь вдали от Эджмонт‑Уэй — не ее выбор. Она вышла проводить сестер, силясь побороть нараставшую в душе тоску. Их вынужденный отъезд причинял невыносимую боль. Сейчас она вернется наверх, в чужую комнату, уже без них, чувствуя себя такой одинокой, как никогда еще в жизни не чувствовала.

Оливия обняла ее на прощание:

— Мы вернемся завтра.

Ошеломленная, Александра запротестовала:

— Нет, не вернетесь! Вы не можете ездить так далеко каждый день! Подождите до воскресенья, Оливия, пожалуйста! И не бросайте отца. Вы ведь заботитесь о нем, не так ли?

— Конечно, заботимся, — отозвалась Кори, и уголки ее губ печально опустились. Она крепко прижалась к старшей сестре. — Я так скучаю по тебе! Мне очень жаль, что я уговаривала тебя не выходить замуж за сквайра! Ты была права, он — хороший человек.

— Нет, это ты была права, Кори: я никогда не была бы счастлива, если бы вышла замуж, не испытывая даже элементарной привязанности. — Александра вытерла слезы со щек сестры.

Вскоре Кори и Оливия с большой неохотой забрались в повозку. И Александра опять стояла на улице и махала им, пока карета не скрылась вдали. Даже когда их экипаж пропал из вида, она никак не могла заставить себя вернуться в свою одинокую комнату. Александра отчаянно скучала по сестрам, и ее сердце разрывалось от тоски.

Остаток недели она провела с головой уйдя в шитье. У Александры было немало клиенток, которые собирались забрать свои вещи буквально через несколько дней, поэтому стоило поторопиться. Несмотря на то что леди Уитт заставила ее волноваться, приказав закончить работу к предыдущей пятнице, сестры рассказали, что капризная дамочка не удосужилась вовремя вернуться за своей одеждой — даже не прислала служанку. Александра решила, что это даже к лучшему. Она всерьез опасалась следующей стычки с этой сплетницей, но отказываться от работы не собиралась, поэтому все же закончила подшивать платья и нижнее белье леди Уитт к пятнице — на неделю позже, чем требовала заказчица. Александра надеялась, что леди Уитт отправит за одеждой служанку, когда выяснит, что швея больше не живет в Эджмонт‑Уэй. Надменная аристократка явно принадлежала к типу женщин, которые склонны были избегать визитов в Ист‑Энд, поэтому ее личного визита Александра ожидала в последнюю очередь.

Но когда днем в субботу в дверь комнаты постучали, на пороге нарисовалась именно Шарлотта Уитт. Лицо белокурой леди было искажено неприятной улыбкой, словно она злорадствовала, радуясь злоключениям швеи. Александра сразу заметила на шее красотки бриллиантовое ожерелье. Камни располагались в три ряда — подобная вещица, несомненно, стоила тысячи фунтов. Странно, но при взгляде на роскошное украшение у Александры защемило сердце: она не могла отделаться от мысли, что ожерелье мог подарить своей любовнице герцог.

Ехидная улыбка Шарлотты стала еще шире. Пренебрежительно окинув Александру взглядом с головы до ног, она оглядела маленькую убогую комнату.