Пепел и экстаз - Харт Кэтрин

— Элеонора сказала тебе это? Когда?

— Месяца два назад, когда ты взял меня в Новый Орлеан в первый раз. Тогда-то она мне и сказала, что будет по-настоящему счастлива, если мы с тобой полюбим друг друга. Я боялась, что это может причинить ей боль, но она уверила меня в обратном.

— Элеонора удивительная женщина, — сонно пробормотал Жан.

— Ты тоже удивительный. Но пора спать. Мы снова поговорим об этом, когда ты как следует отдохнешь.

— Скажи мне еще раз, что любишь меня, — потребовал Жан. — Я хочу заснуть под звуки твоего нежного голоса, произносящего эти драгоценные для меня слова.

— Я люблю тебя, — произнесла Кэтлин мягко. — Я люблю тебя, Жан Лафит.

К следующему утру они находились всего лишь в дне пути от Гранд-Тера, так что было решено для ремонта фрегата возвратиться на остров. Пока на «Волшебнице Эмералд» устанавливали мачту, Жан отдыхал, время от времени навещая Доминика, который благодаря нежным заботам Изабел, быстро шел на поправку.

Пьер решил воспользоваться вынужденным простоем и съездить ненадолго в Новый Орлеан повидать жену и детей. К тому времени, когда они были готовы выйти в море, он все еще не вернулся, и они отплыли без него. Доминик обещал передать ему, что они возвратятся через несколько недель, и тогда Пьер сможет присоединиться к ним, если таково будет его желание. Доминик был пока не готов к сражениям или путешествиям, а Изабел не желала его оставлять, так что было решено, что они на время отсутствия Жана возьмут на себя управление делами на острове.

Погода стояла чудесная, можно сказать, идеальная для морского путешествия. Шторм, как и несчастный случай с Жаном, едва не закончившийся его смертью, был забыт. Жан втайне боялся, что любовное признание Кэтлин было вызвано лишь тем, что произошло в ту ужасную ночь. Однако мало-помалу страхи его рассеялись. С каждым новым днем в нем крепла уверенность, что его мечта наконец-то осуществилась, и Жан упивался этим столь долгожданным счастьем.

Что же до Кэтлин, то сейчас, когда все ее сомнения были позади, она расцвела как весенний цветок на солнце. Переполнявшая ее радость была видна в не-сходившей с губ улыбке, сверкающих глазах, напоминавших сейчас своим цветом только что распустившийся лист, и в ставших еще более розовыми щеках. Она часто смеялась, и прежнее напряжение в ней исчезло.

Когда Жан предложил им пожениться, она приняла его предложение, но они решили отложить свадьбу до окончания войны. Тогда они отправятся в Саванну, и дети Кэтлин смогут познакомиться с Жаном и привыкнуть к мысли, что у них будет новый отец. Предстояло также решить, где они поселятся, и что и делать с Чимерой и каперской базой на Гранд-Тер.

Волны залива сверкали как черный бриллиант, под усыпанным звездами ночным небом, в котором сиял огромный серебряный серп луны. Дул теплый бриз, он словно благословлял Кэтлин с Жаном, которые стояли у поручней на палубе фрегата, не сводя глаз с окружавшей их дивной красоты.

— Я люблю море, когда оно такое, как сейчас, — проговорила Кэтлин и, вздохнув, слегка откинулась назад, на грудь Жана. — Конечно, оно мне нравится в любое время, но особенно таким, как сейчас. Кажется, будто оно облачилось в свой лучший наряд из черного бархата с разбросанными по нему бриллиантами.

Жан улыбнулся:

— Постараюсь не ревновать тебя к нему, cherie.

Кэтлин повернулась к нему и заглянула в самую глубину карих глаз.

— У тебя нет никаких причин меня ревновать, мой дорогой. Я по-прежнему люблю тебя больше всех. — Она взяла лицо Жана в ладони, и ее пальцы погрузились в его густую каштановую шевелюру.

— Сейчас и всегда? — прошептал он в ее волосы.

По спине Кэтлин вдруг пробежал холодок. Страх был внезапен и совершенно необъясним. Решив наконец, что причиной всему была ее боязнь поверить своему нежданному, огромному счастью, молодая женщина тихо ответила:

— Так долго, как распорядится судьба.

— Ты вся дрожишь. Пойдем, я согрею тебя своей любовью.

— Бедный Пег-Лег! — рассмеялась Кэтлин. — Впереди его опять ждет долгая ночь в шкафу.

В эту ночь они любили друг друга с какой-то странной болезненной одержимостью, словно все еще никак не могли до конца поверить, что оба были живы и вместе. Вновь и вновь прижималась Кэтлин к Жану, будто боясь, что он исчезнет в любую секунду. Ей было хорошо известно, как быстро на смену радости может прийти печаль. Сознание этого делало минуты, Доведенные вместе, вдвойне драгоценными. Жан был особенно нежен в эту ночь, чувствуя, как и Кэтлин, что жизнь была слишком непредсказуема, чтобы рассчитать на нескончаемые подарки судьбы.