Самый неподходящий мужчина - Беверли Джо

Фитц едва не рассмеялся. «Старый добрый английский чай» пришел из Индии и Китая, и, возможно, именно на нем Маркус Миддлтон и сколотил свое состояние. Но его тронула очевидная любовь между служанкой и госпожой и то, что он узнал о прежней жизни Дамарис.

— А потом, — проговорила Дамарис уже другим тоном, — приехал лорд Генри.

Повисло молчание, и Фитц спросил:

— Он был жесток?

Дамарис повернулась к нему, волосы вновь аккуратно уложены.

— Нет, но он, совершенно чужой человек, стал распоряжаться моей жизнью и был резок и холоден. Он забрал меня в свой дом в Суссексе, даже не спросив моего согласия. Я была счастлива вырваться из Берч-Хауса, но мне пришлось повоевать за то, чтобы взять Мейзи. Он хотел нанять для меня, как он говорил, подобающую леди горничную. Но я одержала победу, благодарение небесам. — Она улыбнулась служанке. — Не знаю, как бы я выдержала без тебя, Мейзи. А ты стала горничной леди.

Часы пробили девять. Она взглянула на дверь, словно моля, чтобы лакей вернулся. Пальцы, не останавливаясь, нервно теребили кольца.

Пора снова прибегнуть к отвлекающей тактике.

— Все предприятия вашего отца находятся на Востоке? Она вновь взглянула на него:

— Вы, пожалуй, чересчур интересуетесь моим приданым для человека, который утверждает, что он нейтральное лицо.

— Мне просто любопытно, не более, — сказал он правду. — Например, если ваше наследство за границей, кто управляет им?

Она все еще смотрела с подозрением, но ответила:

— Он оставил торговые дома лейтенантам, которые управляют ими. Я получаю долю прибыли.

— А если они не станут платить? Это не слишком надежное соглашение.

— Не беспокойтесь, я не умру с голоду. Отец вложил деньги в недвижимость здесь, в Англии, и доходов с нее вполне хватит на жизнь. Я подозреваю, он планировал вернуться как богатый набоб. — Она начала загибать пальцы: — Я владею домами в Лондоне; пятью сельскохозяйственными имениями, включая два с залежами угля; долей в кораблестроительной компании в Бристоле плюс доками там же и в Ливерпуле; десятью, если не ошибаюсь, торговыми кораблями и большой частью города Манчестер.

«Хватит на жизнь» явно было ироничным. Фитц был потрясен. Вероятно, ее поверенные утаили полный размер ее состояния, ибо он не помнил таких деталей в досье Эшарта на нее.

Эта изящная молодая женщина с острым умом, храброй душой и катастрофическим отсутствием жизненного опыта обладала исключительным богатством. Поразительно, что ее до сих пор не соблазнили или не похитили для получения выкупа.

Он придумал решение о передаче опекунства Родгару только для того, чтобы вырвать ее из лап лорда Генри. Но теперь он понимал, что это жизненно необходимо. У нее должен быть самый сильный и могущественный защитник, который только возможен.

Наконец послышался стук в дверь. Мейзи открыла, и лакей объявил:

— Маркиз встретится с вами в своем кабинете в любое удобное для вас время, мисс Миддлтон.

Это означало прямо сейчас, потому что слуга продолжал стоять, готовый сопровождать ее. Фитц заметил, как она украдкой вытерла вспотевшие ладони о юбку, и ему захотелось заключить ее в объятия, пойти с ней, даже говорить вместо нее. Глупая мысль, ибо это она должна сделать сама. Но вот проводить ее туда он вполне мог.

Фитц так и сказал, добавив:

— На случай, если лорд Генри попытается вмешаться. Она ответила ему любезной улыбкой и взяла теплую шаль, которую подала служанка. Родгар-Эбби содержалось в превосходном состоянии, но ни в одном доме невозможно зимой поддерживать тепло в коридорах. Они вышли из комнаты и последовали за лакеем.

— Слава Богу, что я не переоделась, — заметила Дамарис, нарушая молчание. — Не хотелось бы прийти на встречу, дрожа как осиновый лист. Он мог бы расцеловать ее за храбрость духа.

— Говорят, король Карл I, отправляясь на казнь, надел лишнюю пару шерстяного белья, дабы непроизвольная дрожь не была по ошибке принята за страх.

Она потрясенно взглянула на него.

— Если бы мне вот-вот должны были отрубить голову, я бы дрожала, как бы тепло ни была одета.

— Особенно если учесть, как из рук вон плохо палачи делали свое дело. — Он поморщился. — Прошу прошения. Не тема для леди.

— Ну не знаю. Мама обожала читать истории о христианских мучениках. У нее даже были книги с иллюстрациями.

Парадная лестница спускалась в огромный центральный холл. Венки и гирлянды придавали ему праздничный вид. Но это место должно напоминать Дамарис, что вчера здесь она унизила себя. Он предложил ей руку, чтобы спуститься. Внизу лакей жестом указал Дамарис следовать за ним в рабочий кабинет маркиза. Дальше ему идти нельзя.