Падший ангел - Харт Кэтрин

Не в силах удержаться, он наклонился и поцеловал последние слезы, мерцающие на ее пушистых ресницах. Она уже крепко спала.

– Ох, Тори, – вздохнул он, глядя на нее. – Что мне с тобой делать? Что должен я делать со своими чувствами к тебе? Ты говоришь, что любишь меня, да только имеешь в виду сестринскую любовь к бра ту. Но ведь на самом деле, ты же знаешь, я тебе не брат по крови. Что почувствуешь ты, когда поймешь, что я теперь испытываю к тебе не братскую любовь, а любовь мужчины к женщине, и уже давно?

Устало проведя рукой по лицу, он тихо прошептал:

– Надеюсь, ты не станешь презирать меня, мой ангелочек. Мне так чертовски необходима твоя любовь, что, кажется, умру, если ты когда-нибудь воз ненавидишь меня. Невинная моя монашечка, погибель ты моя. Наверное, это последняя возможность нам обоим спастись от беды, любовь моя, и дурак я буду, если не воспользуюсь этим.

Он осторожно протянул руку и нежно, чтоб не разбудить ее, снял с головы накрахмаленную белую вуаль. При виде коротко стриженных волос он, хотя другого и не ожидал, испытал потрясение, у него даже дух перехватило от расстройства. Длинные блестящие косы сменила гладкая шапочка темных волос, почти такая же, как у него. Сердце его сжалось, когда он погладил неровные пряди. Лучше бы они отрезали ему руки, по крайней мере хуже, чем сейчас, ему бы не было. На его взгляд, ее обезобразили нарочно, уничтожили нечто прекрасное.

– Что они с тобой сделали, будь они прокляты! – еле слышно чертыхнулся он.

Его первоначальным намерением было устроить ее поудобнее, чтобы она лучше отдохнула. Однако вид этих грубо обрубленных волос разозлил его. Вдобавок снять с нее тяжелые ботинки на пуговках оказалось не так-то просто, и он рассвирепел еще больше. Слишком разъяренный, чтобы возиться с ними, он вытащил свой нож и разрезал их прямо у нее на ногах. Затем пришла очередь шерстяных чулок, слишком теплых и неудобных, чтобы носить их поздней весной в Нью-Мексико.

Отступив от постели, Джейк постоял в раздумье. Какое-то мгновение он боролся со своей совестью, с удивлением обнаружив, что она у него еще сохранилась.

– А, пропади все пропадом! – пробормотал он наконец. – Если уж повесят, то неважно, за ягненка или за волка.

ГЛАВА 3

За Кармен присматривали по очереди Роза и Анна, вторая служанка, а Тори проспала полсуток и продолжала спать дальше. Джейк приказал, чтобы ее не тревожили: пусть проснется сама, когда ее тело подскажет, что отдохнуло. Она просыпалась медленно, с трудом. Ум и тело не хотели снова очутиться перед испытаниями, но подсознание подсказывало, что этого не избежать. Наконец веки ее лениво дрогнули, и, несколько раз зевнув, она обнаружила себя в собственной постели, в своей старой комнате. Еще несколько мгновений, и она вспомнила, как здесь оказалась. Еще несколько… и она ощутила, что лежит под тонкой простыней совсем голая.

Сразу абсолютно проснувшись, Тори призадумалась. Неужели Роза, раздев ее, не смогла найти ночную рубашку? Или просто побоялась разбудить?

Тори пожала плечами. Какая разница, грешно, конечно, но до чего же это приятное чувство – проснуться, не испытывая раздражения от ярдов намотавшейся на нее материи, как всегда бывает после сна.

Не найдя своей рясы, Тори решила, что Роза взяла ее постирать, и мысленно поблагодарила за заботу.

«Право, мне надо постараться каким-то способом облегчить ее работу, – подумалось ей. – Она так нам всем предана, такая добрая и замечательная женщина».

Непривычно было после двух лет, проведенных в тяжелой черной одежде, надевать на себя легкое цветное платье, хотя она и постаралась выбрать в шкафу самое блеклое, просто бледно-зеленое, которое она носила, работая в саду. В нем она чувствовала себя легкой, как перышко, готовое в любую минуту улететь. Так же странно было ходить с непокрытой головой, не ощущая на плечах ни тяжести монашеской вуали, ни собственных волос.

Проглядев ящики комода, Тори нашла наконец легкую шаль, чтобы накинуть на голову вместо исчезнувшей вуали. После этого она с более привычным чувством рискнула выйти из комнаты. Роза как раз выходила от Кармен.

– Как мама? – шепнула Тори и, заглянув в спальню, увидела, что мать спит.

– Сегодня утром сеньора Кармен дышит лучше, сеньорита Тори. Думаю, доктор будет доволен, когда услышит об этом.

– Хорошо. Спасибо, что присмотрела за ней, пока я спала. Теперь с ней посижу я.

– О нет, сеньорита Тори. Сейчас накрывают стол, и сеньор Джекоб с нас голову снимет, если вы не поедите. Уже прошел целый день с тех пор, как вы ели в последний раз. Сначала как следует покушайте, а потом уж посидите со своей мамой.