Падший ангел - Харт Кэтрин

Отец Ромеро первым оказался у стога, и Тори ошеломленно наблюдала, как он и прочие пробежали мимо. Никто не задержался и не обратил на нее внимания. Растерянно помотав головой, она, побарахтавшись, подобралась к дальнему краю стога и выглянула сквозь решетку. Бежавшие остановились на краю оврага и потрясение смотрели вниз. Почти сразу отец Ромеро стал спускаться по крутому склону, а остальные следили за ним со смешанным выражением страха и надежды на лицах. Несколько сестер опустились на колени и стали молиться, другие плакали, не скрывая своих слез. Мегэн одной рукой держалась за живот, другой зажимала себе рот.

Внезапно до Тори дошло, что ведь они не видели, как она спрыгнула с повозки на стог. Все считали, что она упала в овраг вместе с экипажем и лошадьми.

– Эй! Я здесь! Мегэн! Сестры! Я здесь! Изумленные, недоверчивые лица обернулись,

растерянно вертя головами, не понимая, откуда исходит ее голос.

– Я здесь, в стогу! – крикнула она.

Ее поразило, как молниеносно изменились их лица, озарившись радостным облегчением. А в воздухе зазвенели крики восторга. Мать-настоятельница первой пришла в себя и известила отца Ромеро о счастливой новости. Мегэн смеялась, смеялась и не могла остановиться, пока слезы не потекли ручьем по ее лицу.

Сестры освободили боковую задвижку стога и заботливо помогли Тори спуститься на землю. Мать-настоятельница беспокойно топталась рядом, тревожась за состояние Тори и будущего ребенка. Отец Ромеро, радуясь ее счастливому спасению, со вздохом сказал, что надо найти кого-то, кто бы спустился и избавил одну из несчастных лошадей от мучений. Он попытался расслабить упряжь и освободить их, но только одна смогла подняться. Вторая сильно покалечена, и ее надо пристрелить. Слушая его рассказ, все сразу притихли, живо ощутив, какой участи избежала Тори, чудом сумев спрыгнуть на сено.

Несмотря на все ее уверения, что она чувствует себя хорошо, Мегэн настояла, чтобы Тори осмотрел доктор Грин: «Просто, чтоб удостовериться!» Мать-настоятельница с жаром ее поддержала, и отец Ромеро, взяв монастырский экипаж, отвез обеих женщин к врачу.

Они все еще там находились, когда в дверь влетел Джейк, бледный как смерть. Увидев Тори в изодранном и грязном платье, но стоящую на ногах, он остановился с разбегу и молча, с замиранием сердца, впился в нее глазами. Наконец, глубоко вздохнув, подошел к ней и нежно заключил в объятия.

– О Боже, Тори! Я так за тебя испугался! Так испугался! Мне сказали, что с тобой все в порядке, но я должен был увидеть своими глазами, чтобы поверить.

Его тревожный взгляд перешел на доктора.

– Как она?

– Немножко синяков, немножко ссадин, но никакого серьезного вреда, – успокоил его доктор. – Ваша жена – очень удачливая будущая мать!

– «О вы, маловерные!» – процитировала Тори, качая головой.

– Право же, Тори! – укорила ее Мегэн. – Тебя послушать, так ты вовсе не испугалась, в отличие от нас, мы-то все визжали от ужаса.

– Ты что, смеешься? Я до смерти напугалась! – охотно призналась Тори, – но я молились, молилась… И Господь сотворил чудо!

– Он сотворил стог, – сухо напомнил ей Джейк.

Тори лишь улыбнулась на это.

ГЛАВА 20

Поскольку повозка превратилась в щепки, а никто в монастыре ничего подозрительного не заметил, Джейк никоим образом не мог доказать, что история со взбесившимися лошадьми не случайна. Но все же он никак не мог отделаться от ощущения, что кто-то намеренно пытался навредить Тори. Блейк Монтгомери был с ним согласен и так же зол, потому что это коснулось и Мегэн, и она могла быть убита или покалечена, если бы оказалась тогда в повозке. Еще секунда, и она бы уселась на козлы.

Убедить женщин в злом умысле не удавалось. Обе предпочитали верить, что все было так, как выглядело: случайным стечением обстоятельств.

– Блейк, я видела красную тряпку, пролетевшую перед лошадьми, – спорила Мегэн. – Я знаю о неприятностях, которые случались на ранчо. Я не дура. Понимаю, что существует вполне реальная опасность, но это было случайностью.

Когда Джейк попытался сказать Тори, что ей надо прекратить свои занятия с сиротами, что для нее слишком опасны поездки в Санта-Фе, она накинулась на него, как тигрица:

– Ты пугаешься теней, Джекоб. Я не потерплю, чтобы из меня делали пленницу из-за всякого глупого случая.

– Этот «глупый случай» мог стоить жизни тебе и нашему ребенку! – заорал он на нее. – Следующей такой случайности ты можешь не пережить!