Невеста-соперница - Коултер Кэтрин

Джеймс скорее откусил бы язык, чем потребовал бы уточнения.

– Да, я бы тоже солгал Дугласу и Эверетту, дойди дело до подобных вопросов… – кивнул он.

– Пойми, в чем-то важном ты никогда мне не лгал. Так я ей и заявил. А у нее хватило совести заявить, что я уверен в обратном. Что ты, мой отец, солгал мне.

– Каким это образом?

– По ее словам, я, очевидно, не поверил, когда ты твердил, что в случившемся нет моей вины, и, следовательно, считаю, что ты сказал мне неправду.

– Черт возьми, Джейсон, – заметил Дуглас, – а ведь она права. Ты мне не поверил. Неприятно говорить это, но Холли верно подметила.

– Дело не в том, поверил ли я. Пойми, ты так легко мог погибнуть, и Джеймс тоже, и все из-за меня. Никто, кроме меня, тут ни при чем. И это не дает мне покоя. Как можно отрицать столь очевидный факт? Ты любишь меня, черт возьми, и именно поэтому… да, именно поэтому я не смирился с твоими словами. Ты утверждаешь, что я не виновен, только потому, что любишь меня.

– Хоть меня и подмывает огреть Холли по голове, будем честны, – подытожил Дуглас. – Ты сам признался, что не поверил мне. Может, просто не сумел, но, пойми, ты глубоко меня ранил. В самое сердце. И я не стесняюсь сказать об этом.

– И все же, – возразил Джеймс, – ей не следовало так жестоко обличать сына, не поверившего отцу, который, по его же словам, ни разу не сказал сыновьям неправды. Надеюсь, ты как следует отчитаешь ее, Джейс. И просветишь, как все было на самом деле.

– Просветить? Насчет чего?

– Хватит спорить, – велел Дуглас. – Сейчас не время для перепалок. Но, если уж на то пошло, последние пять лет я каждый день жил с тревогой за тебя. Пойми, я до сих пор ощущаю влагу твоей крови на ладони. Кровь… так много крови, Джейсон. Кровь моего сына. Героя, спасшего своего отца. Я очень хорошо помню, что испытал в те минуты, что чувствовали мы все, пока ты боролся за жизнь. Тебе было так плохо, что мы прислушивались к каждому твоему вздоху, молясь, чтобы он не оказался последним. Такой страх разъедает душу, сжигает внутренности и сердце.

Помолчав немного, Дуглас добавил:

– Не ты один страдал, Джейсон. Корри убила двоих. Это невыносимое бремя ей придется нести до конца жизни, хотя она ни разу не пожалела о том, что сделала. До сих пор ее преследуют кошмары. Мы все живем с прошлым, Джейсон. И ты больше остальных. Возможно, наступило время предать забвению те злосчастные события. Пора идти дальше.

– Не могу! – вырвалось у Джейсона. – Холли сказала, что если и стоит их вспоминать, то лишь затем, чтобы никогда больше не повторять глупых ошибок. Но видимо, дело не только в этом. Проклятие… кошмары?! Мне ужасно жаль. Бедная Корри, я не только глупец, но еще и эгоист. Не думаю ни о ком, кроме себя.

– Слава Богу, что со временем острота боли притупляется и начинаешь понимать, как нам повезло и как милостив к нам Господь, – вставил Джеймс. – Мы все выжили. Сидим здесь, пьем бренди, и это уже прекрасно, не так ли?

– Но я виноват, и…

– Завтра я поеду в Лайонз-Гейт и посоветую Холли, что ей не стоит так дурно обращаться с тобой, – пообещал Дуглас. – Жена должна служить утешением мужу, помогать нести бремя вечного несчастья. Хорошая жена не должна быть жестокосердной.

– Не то, чтобы жестокосердной, – признал Джейсон. – Но то, что случилось, остается со мной, и я никогда не освобожусь от этой боли. Я смирился. И она тоже обязана смириться. Обязана!

– Я все ей объясню, – заверил Дуглас. – Доверься мне, Джейсон.

– Нет, отец, пожалуйста, ничего ей не говори. Я должен ехать. И так вас задержал.

– Погоди, Джейсон. Хочу, чтобы ты никогда не забывал: я люблю тебя. Любил с тех пор, как ты еще был в животе у матери. Я прикладывал к нему ладонь и ощущал, как вы двое пытаетесь меня лягнуть. Когда ты, красный и вопящий во всю силу легких, появился на свет, я посчитал, что ничего лучшего в моей жизни уже не будет. Однако сейчас меня так и подмывает схватить тебя за шиворот и выкинуть из комнаты.

Джейсон раскрыл рот и тупо уставился на отца.

– Не понимаю.

– Не понимаешь?

Джеймс устало покачал головой.

– Ты сказал, что покинул Лайонз-Гейт потому, что Холли над тобой посмеялась. Хочешь сказать, что она не понимает, почему через пять лет тебе по-прежнему необходимо упиваться сознанием собственной вины?

– В твоих устах это звучит не слишком разумно, Джеймс. Неужели не видишь, что…

Джейсон осекся, не находя подходящих слов.

– Все мы видим, – вмешался отец. – Думаю, что после случившегося ты отчаянно пытаешься освободить всех нас от своей боли. Сначала ты посчитал, что самым верным будет покинуть Англию. Неужели надеялся, что мы тебя забудем? Что, когда будем хвастаться твоими победами в Балтиморе, выбросим из головы воспоминания о том дне, когда ты лежал без сознания, а врач вынимал из твоего плеча окровавленную пулю? Что ты едва не умер? Ты болван, Джейсон.