Дорогая Жасмин - Смолл Бертрис

А гленкиркские Лесли? Старая, но от этого не менее влиятельная графиня Ланди? Неужели они без борьбы расстанутся с ребятишками? Было бы просто безумием верить в нечто подобное, и все же его брат настаивал, что желает этого, а значит, всего добьется. Но он поплатится за свои заблуждения.

Неожиданно Кипп Сен-Дени осознал, что если срочно не предпринять что-то для собственного спасения, завтра будет поздно. Почему он должен разделить судьбу Пирса? Сколько раз он подставлял спину за проделки брата! Пирс находил это забавным, но ведь не ему приходилось лежать под розгами! Иногда Пирс делал гадости лишь для того, чтобы посмотреть, как наказывают Киппа.

— У меня нет ни денег, ни могущественных друзей, которые захотели бы за меня заступиться, — сказал Кипп, выжидающе глядя на управителя.

— Я дам вам столько серебра, сколько понадобится, — тихо пообещал Адали. — Что же до союзников… поверьте, сэр, стоит вам предстать перед королем и рассказать правду, у вас мгновенно появится уйма приятелей и не только при дворе, ибо там ваш брат успел нажить множество врагов, но и среди родственников моей госпожи. Одно слово королю, и вы получите награду, о которой до сих пор не могли и мечтать, Кипп Сен-Дени.

— Но можно ли верить тебе? — поколебался Кипп. Адали гордо выпрямился и, нахмурившись, ответил:

— Я Адали, советчик и друг принцессы из дома Моголов, которую вы знаете под именем Жасмин Лесли. Я никогда не лгу и далеко не всякому предлагаю помощь и поддержку. И если говорю, что так будет, значит, нечего и сомневаться! Решайтесь, Кипп Сен-Дени, или участь ваша будет ужасна.

Евнух направился к выходу.

— Постой! Адали замер.

— Я не могу ехать без денег!

Адали сунул руку в потайной карман белой куртки и вытащил маленький кожаный мешочек.

— Тут и золото, и серебро. Более чем достаточно, чтобы добраться до Англии и продержаться еще немного. Кипп медленно протянул руку.

— Если я передумаю, — заверил он, — верну кошелек тебе, Адали. А моя лошадь?

— Только попросите, и вам ее приведут. Я позабочусь, чтобы за вами не гнались, но скачите во весь опор.

Мужчины расстались. Адали показалось хорошим знаком, что Кипп предложил вернуть кошель, если он не покинет брата. У него, кажется, есть совесть, но действительно ли преданность брату сильнее чувства самосохранения? Посмотрим. Посмотрим!

Адали поспешил на кухню, чтобы самолично присмотреть за приготовлением обеда. Маркиза Хартсфилда необходимо хорошенько накормить и напоить, причем в последние чаши вина еще и подбавить сонного зелья, от которого он проспит едва ли не весь следующий день. Из кухни Адали направился на конюшню и велел старшему конюху проследить за тем, чтобы конь Киппа хорошо отдохнул и получил побольше овса.

— У него подкова расшаталась, мастер Адали, — сообщил конюх. — Придется отвести к кузнецу.

— Пусть сменит все четыре, — приказал Адали, — и, Дугал, надеюсь, это останется между нами, хорошо?

— Разумеется, мастер Адали, — подмигнул тот, широко улыбаясь.

— А лошадей маркиза и его людей пустите на горное пастбище, пусть пощиплют травку.

— Да, мастер Адали, — ухмылка конюха стала еще шире. Пусть управитель и не шотландец, но там, где дело касается англичан, его на кривой не объедешь.

Пирсу Сен-Дени очень нравилось восседать во главе стола в парадном зале. Он лениво разглядывал свисавшие с потолка знамена — свидетели многочисленных битв, великолепные гобелены, тяжелое серебро, огромные портреты, отмечая, что в лампах горело лишь чистейшее благовонное масло и свечи не сальные, а отлиты из пчелиного воска.

Подаваемые блюда были выше всех похвал: жирная утка в сливовом соусе, небольшая форель, тушенная в белом вине, на ложе из кресс-салата, бараньи отбивные, артишоки, варенные в вине и утопавшие в масле, теплый хлеб и превосходный сыр. На десерт испекли яблочный пирог с толстым слоем взбитых сливок. Адали заботливо справился, что будет пить его светлость — эль, вино или сидр? Маркиз, конечно, выбрал прекрасное вино, которое всегда предлагала гостям Жасмин. Он ел один — Кипп почти ничего не брал в рот и предпочитал молчать.

По мере того как тянулся вечер, сон все больше одолевал маркиза, что было, конечно, неудивительно, учитывая день, проведенный в седле. Широко зевнув, Пирс поднялся, но тут же вновь повалился на стул — ослабевшие ноги подогнулись. Маркиз пьяно загоготал.

— Давай помогу, — предложил Кипп, вставая.