Меч и пламя - Филлипс Патриция

Тут Рейф, который до этого в беспокойстве расхаживал из стороны в сторону перед камином, остановился и ударил себя кулаком по ладони.

– У меня есть сильное желание перерезать негодяю глотку, но я не стану этого делать. Мы постараемся задержать его в замке и дадим д’Исиньи уехать первым. Возможно, тебе стоит прикинуться больной…

– Эти люди поднимут меня даже со смертного одра, лишь бы исполнить королевский приказ, – мрачным тоном отозвалась Адель, которой так и не пришло на ум ни одной сколько-нибудь дельной мысли.

– Нет, если он решит, что у тебя чума.

Адель так и ахнула:

– Чума! Но это перепугает всех вокруг!

– Верно. Далее: единственный способ расстроить помолвку, навязанную тебе королем, – это предыдущий брак одной из сторон.

– Я никогда не была замужем за д’Авраншем, – уныло напомнила ему Адель. – Даже в глаза его не видела.

– Да нет же, глупышка! Я говорю не о д’Авранше, а о себе!

– О тебе? – воскликнула Адель. – Но ведь мы с тобой не женаты!

– Пока еще нет, но это можно быстро исправить.

– Без разрешения короля?

Рейф пожал плечами:

– Я готов рискнуть. В любом случае хуже не будет. По правде говоря, я поступил как последний болван, не сделав этого раньше. До сих пор я всегда был верен короне и делал то, чего от меня требовали другие, но на этот раз намерен поступить так, как угодно мне. Ты со мной?

Адель рассмеялась, лицо ее просияло:

– Что за вопрос! Но как мы с тобой можем пожениться, когда кругом столько людей, – у нас нет возможности сохранить такое событие в секрете…

Рейф загадочно подмигнул и протянул ей руку:

– Это как сказать. Я тоже далеко не глупец. Предчувствие подсказывает мне, что наши знатные гости еще некоторое время будут спать как убитые.

Глаза Адель расширились, и она неуверенно улыбнулась. Неужели Рейф подсыпал в вино обоих дворян снотворное? Только так можно было объяснить их внезапную усталость.

– Но кто согласится обвенчать нас против воли короля?

Улыбка на лице Рейфа сделалась шире.

– Ах да, верно! – воскликнула Адель. – Тот самый священник, которого застигла в пути метель.

– Да, он самый. Для меня не имеет значения, откуда этот человек и куда направляется, если только он действительно посвящен в духовный сан. Вряд ли священник разбирается в политических интригах; кроме того, я сомневаюсь и в его неподкупности – нет более верного способа заручиться чьим-то молчанием, чем звонкая монета. Итак, сразу после отъезда д’Исиньи ты должна сделать вид, будто больна и не можешь отправиться в путь. Я тем временем пущу слух, что у тебя чума, и, если мои надежды оправдаются, Феррерс тотчас же помчится галопом на север, а к моменту, когда об этом станет известно Иоанну, ты уже будешь замужем.

– Все это звучит очень заманчиво, однако опасность слишком велика – крутой нрав короля известен повсюду. Он может отнять у тебя все твое имущество, пойти против тебя войной и даже лишить тебя жизни.

– Не беспокойся об этом, любимая, – ответил Рейф, поцеловав ее в лоб. – Да, король может все, но мне почему-то кажется, что он этого не сделает. Как только бароны представят ему хартию, все черти ада сразу вырвутся на волю, и тогда у него будет слишком много других дел, чтобы вспомнить о нашем существовании.

– А если король откажется признать наш брак?

– Я в хороших отношениях с архиепископом Лэнгтоном и упрошу его использовать все влияние Рима, чтобы отстоять наши права. Вряд ли Иоанн захочет снова навлечь на себя гнев церкви… Итак, любимая, не тревожься напрасно и жди меня здесь, а я тем временем схожу за священником.

– Что, прямо сейчас? – только и могла спросить Адель. Она тут же принялась поспешно оправлять прическу и разглаживать платье. – Может быть, мне стоит сначала подготовиться?

– Ты и так хороша, – заверил ее Рейф и протянул руку за подаренным им кольцом: – Лучше я пока заберу это у тебя.

Взяв кольцо, Рейф, к изумлению Адель, не покинул комнату, а опустился перед ней на колени и произнес:

– Я люблю вас всем сердцем, леди, и прошу стать моей женой.

Дрожащими губами Адель пробормотала в ответ «да» и нагнулась, чтобы его поцеловать. Одно прикосновение жарких губ заставило ее вздрогнуть. Когда Рейф поднял голову, глаза его были полны нежности; он словно хотел навсегда запечатлеть в памяти этот миг – ее облик, ее чуть слышный шепот, дивный аромат губ…

Они крепко обнялись, после чего Рейф поспешил к двери.