Флорентийка - Бенцони Жюльетта

И это им удалось, их заклинания и колдовство вызывали такой ужас, что вокруг этого веселого и плодородного места образовалась пустыня, и все называли его проклятым. Здесь же брал свое начало чистый и звонкий источник, который орошал пышную и разнообразную зелень, но, боясь колдовства, все избегали брать из него воду.

Случалось, однако, что темной ночью какая-нибудь неясная фигура, закутанная в темный плащ, пробиралась в Фонтелюченте. Это была или девушка, желавшая скрыть плод незаконной любви, или женщина, искавшая погибели своей соперницы, влюбленный юноша, отвергнутый своей красоткой, или даже благородная дама, которая для удовлетворения своих низменных страстей готова по-царски оплатить услуги. В ненависти или любви они черпали смелость, чтобы пойти к ведьмам.

Живя среди природы, эти люди открыли много тайн. К тому же они владели рецептами различных лекарств, волшебных напитков любви, сохраняемых в глубокой тайне от посторонних.

В определенные дни, чаще всего в новолуние, колдуны собирались вместе со своими собратьями из близлежащих мест, к ним присоединялись и их собратья, пришедшие издалека, чтобы вместе почтить своего покровителя, князя тьмы, властелина зла, имя которого не все осмеливались произнести, а люди, принадлежащие церкви, называли его сатаной и при этом осеняли себя крестом. Из предосторожности место встречи каждый раз менялось и сообщалось об этом условными словами, внешне мало что значившими, которые передавались из уст в уста.

Так и Деметриос отправился сегодня утром в город и узнал это слово от Бернардино, который, как всегда, просил милостыню у собора и прошептал его в обмен на серебряную монету. На этот раз встреча была назначена в поле, находившемся на склоне горы Чечери. На одном конце его рос лес. С других сторон оно было окружено обветшалыми стенами заброшенного монастыря, вдали от всякого жилья.

Приближалась полночь, когда Деметриос, Фьора и Эстебан подошли к полю. Из предосторожности они отправились туда пешком и трудной дорогой, которая вилась между кустарников и каменных уступов. Грек продвигался твердым шагом человека, знавшего, куда он шел. Наконец он остановился за полуразрушенной стеной в том месте, где над выбоиной густо поднялась зеленая растительность.

– Отсюда мы сможем наблюдать, не рискуя быть замеченными. Я хорошо знаю это место, куда мне случалось заходить для медитации…

Он посадил Фьору на большой камень и осторожно раздвинул ветки деревьев и кустов дикой малины, чтобы можно было наблюдать за происходящим. В дополнение к остальным мерам предосторожности молодая женщина, как и ее спутники, прикрыла лицо черной маской и на руки надела перчатки. Таким образом они были почти невидимы и открытые части тела были защищены от колючих кустарников.

Перед Фьорой простиралось поле, окруженное старинными монастырскими зданиями. Оно напоминало широкую скатерть, постеленную среди возвышений, которые вырисовывались неясными очертаниями. Вокруг все было тихо, лишь из соседнего леса трижды раздался крик совы, в ответ на поле послышался звук, напоминающий громкий вздох.

Вдруг из руин вышел человек с факелом в руках, он быстро зажег два костра, расположенных по краям поля, и сразу же середина его ярко осветилась, как сцена в театре, открыв зрителям устрашающие декорации.

Между двух костров стоял грубый стол, сделанный из двух камней и каменной плиты, позади него было небольшое возвышение, увитое плющом, на котором возвышалась статуя, раскрашенная с такой реальностью, что у Фьоры волосы зашевелились на голове. Туловище голого мужчины с козлиными ногами, сидевшего на корточках, было увенчано отвратительной головой. Острые уши, длинные закрученные рога и жесткая свисающая борода были взяты у козла, длинный, загнутый нос, красный гримасничающий рот и налитые кровью глаза были почти человеческие. Мужчина зажег три свечи, стоявшие на голове статуи между рогами, в когтистых руках статуи были в одной серп, а в другой золоченый кубок.

– Дьявол! – выдохнула Фьора, машинально перекрестившись.

Деметриос прикрыл ей рукой рот.

– Больше ни слова! – прошептал он ей на ухо. – Ты можешь выдать нас…

В свете костров стали видны призраки, сидевшие вокруг отвратительного идола, закутанные в темное. Они одновременно сбросили свои накидки и предстали перед наблюдавшими. В своих обносках когда-то богатых одежд они являли собой сборище кошмарных фигур, создать которые мог лишь воспаленный мозг, охваченный бредом.