Королевский подарок - Гарвуд Джулия

Оставаясь внутри нее, он вытянулся. Николя плакала, уткнувшись ему в шею, но Ройс понимал, что это слезы радости, и он не возражал.

Вскоре Николя уснула под его шепот, а он все повторял и повторял ей слова любви.

Потом Ройс задул свечу и обнял жену. От нее исходило удивительное тепло и спокойствие. Он закрыл глаза и улыбнулся. Он испытывал полное блаженство и был уверен, что жена тоже. Ее любовь дает ему новые силы.

Он не часто молился, но сейчас, прежде чем уснуть, поблагодарил Создателя. Он провел пальцами по шраму на щеке и опять улыбнулся. Николя ошибается. Бог не на ее стороне, он на их стороне.

Г лава 17

Утром следующего дня Николя опять стала несносной, упрямой, как ослица. Первая размолвка у них случилась еще до полудня. Томас нарисовал план будущего замка с учетом всех указаний барона, и, когда Ройс великодушно позволил Николя взглянуть на этот план, она сразу же заявила, что он никуда не годится.

Она обвела рукой место на плане, отведенное под кухню, и сказала, что для этой цели требуется вдвое большее помещение. Почти весь первый этаж Ройс отвел для размещения воинов, что тоже вызвало недовольство Николя. Совершенно случайно Ройс вообще забыл о кладовой, поэтому он заявил жене, что она им не нужна, но Николя считала иначе.

В конце концов он усадил ее и терпеливо ответил на все замечания. Она не перебивала, но Ройс вскоре понял, что она его вовсе не слушает. Проклятие, она способна кого угодно довести до белого каления!

Как бы там ни было, но когда Ройс закончил, она согласилась с каждым его словом. Он вернулся к своим делам с чувством полного удовлетворения. Николя выждала, пока муж, насвистывая, пересек двор и скрылся за воротами, потом позвала Томаса и уточнила с ним план. Она добавила просторную кладовую, значительно увеличила размеры кухни и плиты, вдвое расширилась и господская спальня.

Всю последующую неделю Ройс был ужасно занят. Он сказал Николя, что не станет выбирать воинов для участия в праздничном турнире. Вместо этого решил провести свои состязания, которые выявят самых достойных среди Голубков и Ястребов.

Николя нашла такое решение очень справедливым. Ее обрадовало, что муж советуется с ней, обсуждая их с Лоренсом планы. Но пошла вторая неделя, а Ройс все больше и больше уходил в себя. Всякий раз, когда речь заходила о предстоящем турнире, он либо замолкал, либо переводил разговор на другую тему.

Что-то беспокоило ее мужа, но он еще не был готов поделиться с ней своими заботами. Николя училась быть терпеливой. Она не сомневалась, что со временем он во всем разберется и расскажет ей, что его тревожит. До турнира оставалось менее четырех недель, когда Ройс, наконец, открылся ей.

Стоял теплый воскресный вечер. Ройс попросил жену уделить ему внимание. Вид у него был озабоченный. Он не вышагивал по комнате, а встал лицом к камину, сложив руки за спиной. Ройс не хотел встречаться взглядом с Николя, когда будет сообщать ей новости. Он не хотел видеть в ее глазах страх.

– Николя, – деловито начал он, – тебе известно, что я разрешил нашим воинам провести состязание, чтобы определить самых искусных, достойных представлять меня… то есть, – поправился он, – нас.

Николя встревожилась. Она впервые видела мужа таким нерешительным. Она сложила руки на коленях, расправила плечи и заставила себя спокойно выслушать все до конца. Прошло немало времени, пока Ройс заговорил вновь.

– Состязания состоялись, – сообщил он. – Теперь известны имена тех, кто будет представлять нас на турнире. Уже ничего не изменишь.

– Конечно, – согласилась Николя.

– Будет два отряда по девять человек и в каждом свой предводитель. У Ястребов, конечно, Лоренс, тут даже споров нет.

Он подробнейшим образом описал достоинства Лоренса. Потом перешел к Голубкам.

– Девять Голубков превзошли остальных во всех видах состязаний. Но один превзошел в боевом искусстве всех. Мне даже не с кем его сравнить.

Николя уже догадалась, что честь стать предводителем Голубков досталась Ингельраму, а Брайан наверняка вошел в девятку сильнейших. Она решила, что все поняла правильно: Ройс не собирается брать Джастина в Лондон, но опасается, что для юноши это станет тяжелым ударом. Джастину придется, конечно, смириться, однако ему будет нелегко провожать друзей, гордость его будет уязвлена. Но Николя считала, что он и так слишком многим обязан Ройсу, и, если понадобится, она честно и прямо скажет об этом брату.