Любовь и ветер - Линдсей Джоанна

— Ладно, ладно, болтай, но только чтобы Рэчел не слышала, — пробурчал он. — Она страшно волновалась за тебя всю неделю.

При упоминании о матери в Джесси все перевернулось.

— Она тут всех извела своими волнениями, — продолжал он. — Она даже послала того парня вдогонку, сразу, как ты уехала.

— Что она сделала? — взвилась Джесси. — Да как она смела!

— Полегче, осади. Он же не нашел тебя, не так ли? Да и сам он еще не вернулся.

Джесси улыбнулась, а потом рассмеялась:

— Правда? Вот здорово! Значит, он все-таки заблудился.

Джеб молча наблюдал за ней, а потом спросил:

— Ты как будто имеешь зуб на него. С чего бы это?

— А как я могу относиться к тому, что какой-то чужак лезет в мои дела.

— А что, он вмешивается?

— Нет пока, — процедила она сквозь зубы. — Но я слышала, как Рэчел просила его об этом. И слышала, как он согласился. Так что пускай он никогда не возвращается. Мне же лучше.

Чейз вернулся лишь через пять дней. Он осунулся, был небритый, грязный. И не спешил доложить Рэчел о том, что не нашел ее дочь.

Больше двухсот противных пыльных миль до проклятой резервации — и все ради чего? Там никто никогда не слышал ни о какой Джессике Блэр. Никто из индейцев, способных объясниться по-английски, ничего не мог ему сообщить о ней. Целый день Чейз мотался по резервации, расспрашивая, но — пусто.

Джеб возился в пристройке перед конюшней, когда Чейз вводил своего Голден Рода. Чейз уставился на Джеба, и вся усталость, и вся злость последних недель вылились через край.

Чему Джеб научился за свои шестьдесят лет, так это выкручиваться из любой ситуации, как хорек.

— Ну? Вы, видимо, хорошо провели время, не так ли, молодой человек? — спросил Джеб вежливо.

— Разве? — прохрипел Чейз. — Как игрок я мог бы поставить каждый свой цент, что вы не ожидали, что я вообще когда-нибудь вернусь.

Джеб ухмыльнулся.

— С моей стороны было бы очень нехорошо заключать с вами такое пари. Я знал, что вы вернетесь как раз в это время. Один. Но в полном порядке. Потому что много лет подряд на этой дороге не случалось никаких происшествий.

— Не о том речь, — сказал холодно Чейз. — Поездка в шошонскую резервацию — пустая трата времени. И я полагаю, вы об этом знали.

— Я, конечно, мог бы сказать вам…

— Так почему не сказали?

— А вы не спрашивали. И не моя вина, что вы и леди решили, что индейские друзья Джесси — шошоны. Мистер, я сделал вам одолжение, не проговорившись. Я видел, как Рэчел посылала вас в погоню, и никто 6м не сумел ее отговорить. А ехать по той дороге, куда направилась девчонка, нельзя. Ни один белый человек в здравом уме туда не двинется.

— По той дороге? Так куда же, черт побери, она ездила? И больше не говори мне ерунды про индейцев.

— Я не понимаю, чего вы так кипятитесь. Я, возможно, спас вам жизнь. И вот благодарность!..

— Черт бы тебя побрал, старого дурака! — взорвался Чейз. — Если бы ты уже не стоял одной ногой в могиле, видит Бог, я бы туда тебя спихнул! А теперь — отвечай…

— Отстаньте от него!

Чейз резко обернулся на сердитый голос и остолбенел, увидев ту девицу, которая отправила его не той дорогой, когда он в первый раз почти уже подъезжал к ранчо.

— Опять ты! Что ты тут делаешь, малютка? Она не ответила, и он повернулся к Джебу.

— Это еще кто?

Джеб попытался скрыть удивление. Но не совсем справился с собой. Он знал, что искры могут вспыхнуть пламенем, и не было сомнений, кого это пламя обожжет. Парню не позавидуешь, подумал он.

— Как кто? Та, кого вы искали, — невинно ответил он.

Чейз повернулся к девушке, яростный гнев подавил все остальные чувства.

— Сучка! Как бы я отлупил тебя! Джесси отступила назад, ее рука сама собой оказалась на револьвере, висевшем на бедре.

— Я бы не пыталась этого делать, мистер. — Ее голос был холоден и спокоен. — У меня бы и мысли такой не возникло, будь я на вашем месте.

Чейз смотрел на нее во все глаза. Раньше он не заметил оружия, а видел только нежный овал лица, которое по непонятной раздражающей причине часто всплывало перед ним в последние полторы недели — все то время, которое он напрасно потратил на поиски этой девчонки. Не безликой дочери Рэчел, а этой маленькой стервы в мужском наряде. Боже, как у него чесались руки!

Чейз кипел, но ему удалось сдержать гнев.

— Ты что, действительно способна застрелить меня, крошка? — спросил он.

— Лучше поверить, что может, — добровольно вмешался Джеб, стоя у нее за спиной.